- Макс, у наших броневиков заправка на четверть бака. У некоторых и того меньше. Этого едва хватит для обороны в случае атаки, причём только один раз. А если попытаемся атаковать сами, то останемся без бензина на полпути. Потом, боеприпасы. Их почти нет. Огонь на подавление против гранатомётчиков очень быстро их исчерпал. Это был единственный итог. Они не столько уничтожили наши машины, сколько заставили нас израсходовать патроны. Кроме того, уже поздний вечер. Солнце позади нас, амеры для нас в сумерках, а мы как подсвеченные контуры на бумаге. Если мы попробуем взять высоту, то не достигнем ничего сверх уже имеющегося, но станем беззащитными сами. И тогда амеры смогут прорваться.

- Мориц прав, - заметил лейтенант Клеменс Гюнтер, - у меня не хватит людей, чтобы устроить наступление. У нас есть пулемёты и миномёты, но и только. У нас нет стрелков и наводчиков. То есть мы ничего не сможем сделать.

Его слова были прерваны воем снарядов. Немцы, волей-неволей, всё больше привыкали к ним. Американская артиллерия. Их орудия выпускали по позициям противника несколько снарядов залпом, потом, через некоторое время, переносили прицел и укладывали следующую серию. Промежутки между ними были непредсказуемы, но точность огня тревожила. Обстрел постепенно лишало немецкие войска возможности перемещаться, а жертвы росли. Всем участникам импровизированного военного совета пришлось укрыться в блиндаже. Взрывы раздались чуть дальше, в деревне, доламывая остатки домов. Судя по крикам, список погибших и раненых вот-вот увеличится.

- Такое вот "спокойной ночи" по-американски, - Хильдебранд был расстроен ходом событий. Он вполне представлял, что его часть занимает тот же участок, что и накануне ночью. При всех усилиях они не продвинулись ни на сантиметр. И это, по ряду причин, его беспокоило.

Над Чувашским плацдармом, A-20G 588-го ночного бомбардировочного авиаполка имени Марины Расковой

Капитан Надежда Попова[216] пришла к выводу, что американский A-20 ей по душе. В 588-м женском полку до недавнего времени на вооружении состояли устаревшие бипланы Поликарпова По-2[217]. У прежних самолётов имелись свои достоинства - они могли работать с любой ровной площадки и легко ремонтировались. Тем не менее, ударные способности у него были скромные. Он с трудом выжимал 150 километров в час, нёс единственный пулемёт винтовочного калибра у стрелка, и поднимал 200 килограммов бомб.

Однажды, спустя несколько месяцев после того, как американцы присоединились к войне, в полку побывала делегация американских политиков. Один из сенаторов с ужасом посмотрел на хрупкие бипланы и пробормотал что-то вроде "мы подберём вам кое-что получше".