– Месяц, – угрюмо обронил он. – Не меньше. И уродов везде полно.

«Уродами» здесь именовали тех, кого в Цепи привыкли называть Дикими.

– Пешком – да, – согласился Борис.

– Дык, ероплана нету! Извиняйте.

– Не паясничай, пожалуйста. Вам нужно будет довести ребят до Калачинска, это не так далеко. За три ночи дойдете. Если я ничего не путаю, то железнодорожная станция сохранилась. И я думаю, что такая же, как у наших соседей, дрезина где-нибудь в отстойниках отыщется.

– Там уроды отыщутся, – пообещал Серега. – Немеряно!

– Уроды прямо в отстойниках живут? – удивился Кирилл.

Некоторое время ушло у Бориса на то, чтобы описать внешний вид отстойников. Серега, подумав, указал на карте нужное место. Неохотно признал:

– Ну, может, и нет там никого. Ни воды поблизости, ни жрачки.

– Я на это и рассчитываю, – кивнул Борис. – Все в ваших руках. – Он пытливо смотрел на Рэда. – Не отрицаю, что задача предстоит сложная. Вам нужно будет пробраться на станцию незамеченными. Разыскать в ангарах дрезину – если тамошние обитатели не озадачились этим раньше, хотя лично я ни о чем подобном не слышал. Возможно, починить… И проехать через весь город. Забыл упомянуть, что рельсы наверняка не в лучшем состоянии, дай бог, чтобы вообще были целы. Но альтернатива этому – месяц, если не больше, пешего перехода. Что скажете?

Рэд пожал плечами.

– А что тут говорить? Месяц – это долго.

Сопровождающие довели отряд до окраины Калачинска.

– Все, – объявил Серега. – Отстойники, или как их… вон они. А чтоб дальше соваться – такого уговора не было.

Кирилл сквозь единственный уцелевший окуляр – он кое-как, залепив пластырем один глаз, приспособился к собственной кривизне – посмотрел вдаль. Толком ничего не увидел, но Рэд кивнул.

– Не было такого уговора, – подтвердил он. – Будь здоров, партизан.

– Прямо вот так и пойдете?

Командир хмыкнул.

– Нет, сперва помолимся! Я впереди, за мной – бункерный, за ним – Жека. Все. Двинули.