— Пойду с мамой поговорю, — сказал я. — И чтобы не подслушивали.

— А может мне обед на всех приготовить? — задумчиво спросила Тая. — Твоя мама что любит?

— Хочешь угодить, приготовь борщ. Я к борщу равнодушен, а мама любит. С чесноком. Можно уху, но вряд ли у тебя получится так же хорошо, как у нашего повара. Это его коронное блюдо.

— Это мы умеем, — уверенно кивнула она. — У меня отец борщи любил. Наверное, поэтому я к ним тоже равнодушна, — она рассмеялась. — Пойду разорять запасы столовой.

Маму я застал в задумчивом состоянии, разглядывающую редкие облака в окне. Взгляд упал на забинтованную левую руку и внутри снова всё сжалось и начало закипать. Усилием воли заставил себя успокоиться.

— Привет, — улыбнулся я, когда она повернулась.

— Привет, — она подарила мне мягкую улыбку, которую я любил ещё с детства. Мне кажется, строгость ей совсем не шла. Плохо что обычно она всё время сосредоточенная и загруженная делами.

— Как рука, как самочувствие?

— Рука болит, самочувствие хреновое, — ещё шире улыбнулась она, поманила меня, взъерошила волосы.

— Вот как за тебя не переживать, — вздохнул я, усаживаясь на стул рядом с кроватью. — У нас война в самом разгаре, а она катается по городу без охраны. Был бы рядом Джим, вы бы их в порошок стёрли.

— Так получилось, — виновато сказала она.

И в голосе ни капли раскаяния. Знаю, что она хочет сказать и без слов: «центр города, час пик, да я бы от них пешком ушла, но так получилось» и всё в таком же духе. Я тоже не ожидал, что они нападут вот так, прямо в центре города. По новостям говорили о двадцати убитых и под шестьдесят человек раненых. Вот интересно, полиция опять спустит им с рук такой бардак? А всего-то надо, чтобы император проявил волю и публично наказал виновных. И чем серьёзней накажет, тем лучше для него. Иначе простой люд не поймёт. Нет, он может всё свалить на нас, дескать, это злые наёмники во всём виноваты, но видео, гуляющее по сети, говорит об обратном.

— Наш разговор с Наумовым слышал? — спросила мама, переводя тему.

— Слышал. Документ интересный на подпись дал?

— Занимательный. Так что мы теперь не простолюдины и не обычная семья, а самые настоящие аристократы.

— Мам, я тебя умоляю, давай, по существу.

— По существу и говорю. Или ты хотел пойти под крыло Дашковых?

— Принципиально — всё равно. Но жест ректора мне понравился. Интересно посмотреть, как они теперь выкручиваться будут.

— Вот и посмотрим. Пусть покажут себя. Тем более, мы не навязывались, они сами пришли.

— Мои мысли читаешь, — рассмеялся я. — Наглые мы с тобой.