Его когорта мунков сгрудилась вокруг него, черпая тепло и утешение от объятий, словно щенки, собравшиеся вокруг своей матери. Потратившая отпущенное им на курортном острове время на отыгрывание роли недосягаемой ледяной королевы, Йирелла смотрела на них со смесью зависти и умиления.

Ума и Дуня сразу же крепче обняли ее ноги, чувствуя, что ее часть её любви направлена не на них. Их мордочки уткнулись в её бедра, мешая им увидеть через окно объект её привязанности. Девушка снова и снова гладила их вдоль по шерстке, так, как они больше всего любили. Вскоре мунки успокоились — их ревность утихла, сменившись радостью обретения нового друга.

«Все будет хорошо» — транслировала девушка невербальную команду.

— Можешь войти внутрь, — сказал главврач, выйдя из процедурного кабинета и подойдя к ней, — только поторопись, седативные препараты уже вызывают его сонливость.

— Спасибо, — на мгновение Йирелла заколебалась, затем энергично мотнула головой, устыдившись собственного нежелания.

После всего, через что они прошли, засмущаться, перед встречей с Деллианом, будет непростительным ребячеством.

Она подняла палец вверх, приказывая, что Ума с Дуня должны подождать снаружи. Они надулись, опустив головы, но не протестовали, когда она вошла.

— Привет, — спокойно сказал Деллиан посмотрел на неё, сдержанно улыбаясь.

— И тебе привет, — преувеличенно эмоционально сказала девушка, — ты сам как?

— Думаю, что хорошо, — неуверенно сказал юноша.

— Святые! Твоя бедная рука! — воскликнула она, разглядев травму.

— Да не, норм, — Деллиан махнул здоровой рукой, — до свадьбы заживет.

— Я надеюсь, медики, нарастав кожу, нарисуют на ней веснушки. Они мне так нравились… — Йирелла смущенно ковыряла рукой матрас.

— Ты намекаешь на то, что мы один в палате? — улыбнулся Деллиан.

— Я намекаю что мы, словно Сави и Каллум, снова вместе.

— Ты поцеловала меня.

— Ты помнишь?

— Как я мог забыть? Ты поцеловала меня когда мы оказались в одиночестве на вершине горы, покрытой прохладой.

— Я держу свои обещания, — шепнула девушка, наклонившись к его уху.

— А я получу еще поцелуй?