Не злите женщину! Никогда-никогда! Иначе в ней просыпаются невиданные ранее качества, а еще и невероятная дерзость!

Надев красное платье, я будто до дна выпила бутылку смелости и откусила большой кусок от пирога плутовства. Будто это была и не я вовсе! Пальчики правой руки пробежали по плечу мужчины к шее, и я встретилась глазами со Стормом, стоящим в первом ряду.

Напряженная фигура Вильгельминского чрезвычайно забавляла красноволосого Шерра, но ректор не обращал на «первородный» раздражитель внимания. Наша парочка куда больше доводила его до плотно сжатых челюстей, линчующего взгляда и гневно раздувающихся ноздрей. Мои пальцы еще никогда не получали столько внимания ректора: он не отрывал от них глаз — даже жгло.

А я подбиралась все ближе к шее партнера, нежно положила один палец на ворот, а вторым провела по воздуху в нескольких миллиметрах от шеи мужчины, не касаясь кожи.

Незнакомец втянул в себя воздух от неожиданности, напрягся, невольно стискивая меня в руках, и медленно повернулся ко мне:

— Простите?

Боженьки, как он мило растерялся! Чувствую себя коварной соблазнительницей! Прямо новое и жутко приятное чувство! Надо почаще носить красное!

Кажется, мастер Фрололо знает толк в чарах, иначе, почему я такая смелая?!

— Волосок! — я показала длинный темный волос, перевернула руку так, чтобы тот лег на ладонь, и сдула его в сторону. А когда повернулась, то заметила, что мы уже не танцуем, а мужчина смотрит на мои губы.

Алые губы, конечно же, в тон платью! Спасибо Кэтрин — она разбирается не только в убийствах, но и в местной косметике: притащила мне целый мешок разноцветных склянок красоты.

— Вы настолько меня очаровали, что я забыл представиться… — начал мужчина, но тут получил локтем в спину от Сторма, который закружил какую-то блондинку по залу.

Гад!

— Согласен! — тихо хмыкнул мой партнер, и продолжил движения танца, снова закружив по залу.

— Я это сказала вслух? — охнула, стараясь сохранить на губах улыбку.

— Еле слышно, но очень эмоционально! — улыбнулся мужчина, и лицо его осветилось живым интересом. — Но не беспокойтесь, он большего сделать не посмеет.

— Думаете? — с сомнением протянула я, потому что была совершенно не уверена в степени адекватности Вильгельминского.

Сам не ам и другим не дам! Гад!

Профукал свой шанс, как я чешуйки, так что пусть локти кусает! Хоть Кэтрин и настаивает, чтобы я не спешила с выводами, а подождала, пока к ней до конца вернется память, я одним поведением Сторма наелась досыта!

Вот так из милых девушек и вырастают стервы! Сами мужики нас такими делают, а потом жалуются, что среди нас нет хороших и добрых. И невдомек, что мы уже вакцинированы от вируса наивности!