- Ангелы не имеют души. Они как программное обеспечение. Их задача - просто выполнять те или иные функции, без мыслей и чувств. Другими словами, я уничтожу его личность, чтобы спасти крылья.

Левая рука сжалась в кулак и весы снова уравнялись.

- Я так мучился с этим вопросом, что ненавидел этот флакон, но в итоге состояние Люцифера стало столь тяжелым, что надо было решать прямо сейчас, и я все же стал эгоистом, понимая, что падший мне нужен. Кто вообще сможет быть мне другом, кроме него?

- И ты...

- Я отрубил ему крылья, но было слишком поздно.

***

Тело ангела было слишком легким. Иссохшее, едва живое, оно еще хранило в себе остатки того, кого Каин называл другом. Люцифер еще жил, но уже все чаще пропускал вдох.

По коже Каина пробегала дрожь, но он все же брал это существо на руки и делал шаг из этого места в другое. Он не знал, что ему делать, не знал можно ли сделать хоть что-нибудь, но если это возможно, помочь мог только тот, кто равен богу. Потому Каин опустил тело Люцифера в свою постель.

- Выйди, - уверенно велел Кагитор.

Он был уже здесь, хотя Каин не успел с ним поговорить о судьбе друга.

- Он будет жить, так что просто успокойся и сделай, как я говорю, - заверил Кагитор, зачем-то поднимая рукава своей рубахи до самого локтя.

Каин не спорил, хотя ему хотелось плакать от отчаянья, но он не плакал. Послушно покидая комнату и закрывая дверь, он невольно искал в кармане флакон, находил его и ненавидел.

***

- Самая страшная пытка разума - это осознание своей ответственности, - проговорил Каин. - Но не только я это понимал, но и мой отец. Наверно именно поэтому, пока Люцифер постепенно приходил в себя и набирался сил, он внезапно надумал передать мне дела. Лечить муки ответственности другой ответственностью, на первый взгляд, очень нелепо, но в действительности помогает. Благодаря этому, я не сидел подле Люцифера целыми днями, а работал вместе с отцом. Бумаги, души, искушения... Кстати, чем искушают людей?

- Удовольствием? - предположил старик.

- Ну, вы почти как я! Я тогда ответил: «грехами», но отец сказал, что я наивный. «Грех человек и сам найдет, ты ему тут не помощник, - говорил он. - Людей надо искушать запретами. То, что нельзя, но нужно для будущего - вот самое важное, на что стоит обращать внимание». Я тогда не совсем понимал его и все же не оставался один во всем этом ворохе мелочей, зато копаясь в бумажках и наблюдая за людьми, я не думал о правильности своего решения, а потом, когда Люцифер, наконец, очнулся, я уже и забыл о глупых флаконах и сомнениях.

***