Юноша не хотел говорить на эту тему. Какой бы безумной не была Гаула, что-то в ее словах творило с Кайрином немыслимое — он начинал чувствовать что-то настолько непривычное, что ему самому становилось не по себе. Желая сменить тему, парень сложил руки на груди:

— Так чего ты хотела?

— Поговорить с тобой, — Гаула качнула рыжими кудрями, — о кое-чем важном. Лучше, конечно же, было бы с Айвен, но она ни за что…

— Давай к делу, ведьма.

Кайрин сразу же пожалел о последнем случайно выроненном слове, потому что лицо женщины перекосилось от какой-то сдерживаемой злости. Выждав несколько мгновений тишины, Гаула с вызовом спросила:

— Зачем ты пытаешься оскорбить меня? Что я тебе сделала?

— Просто… ты безумна. Ты несешь какой-то бред и делаешь вид, что видишь что-то, чего не видят другие!

Кайрин обманывал самого себя. Гаула не была ни шарлатанкой, ни сумасшедшей. Она и в самом деле владела какой-то силой, но, какой, он так и не мог понять.

Сейчас он с такой серьезностью пытался доказать ей то, во что и сам не верил. Парень думал, что обидит Гаулу, но женщина лишь заливисто рассмеялась:

— Можешь и не верить мне! Ты глупый мальчишка, если думаешь, что я — обыкновенная сумасшедшая. Да, я безумна. Но совсем не так, как тебе кажется.

Ее смех, похожий на кашель какой-то старухи, быстро начал раздражать юношу. Он захотел вернуть серьезность ее лицу и решил использовать для этого самый верный способ:

— Говорят, это ты сделала Айвен ведьмой?

Глаза Гаулы стали похожи на два блюдца. Женщина выглядела так, будто раздумывала, дать ли Кайрину пощечину или унизить его любым другим способом? Но, похоже, у нее все же получилось совладать с собой. Глубоко вздохнув, ведьма подняла на юношу остывший взгляд:

— Она родилась ей. Как ты родился наполовину птицей. И ты глупец, если думаешь иначе. Глупец, как они все!

Она указала на деревенских, что уже разглядывали их двоих как нечто диковинное, оперевшись на шаткие деревянные заборы.

— Я никогда не думал иначе. — Кайрин не мог удержать в себе эти слова, потому что они были чистейшей правдой.

— Ты не дурак, мальчик, далеко не дурак. — Протянула Гаула, — Твой ум служит тебе неплохую службу, сердце только подводит.

— И как же оно меня подводит? — Усмехнулся парень, видя серьезное лицо ведьмы.

— Оно никого не любит. Вот что плохо. В нем так пусто, что ветер воет.

Улыбка сползла с лица Кайрина, хоть он и не поверил в эти бредни. Но чем дольше он вдумывался в смысл сказанного женщиной, тем яснее понимал — она права.