Он продолжал говорить, расписывать себя как великого радетеля за благо Норатора, перечислял все, что сделал для города, и закончил на пафосной истерической ноте:
— И все ради любви к прекрасной родине моей!
Я улыбнулся сухо:
— Бросьте, Таленк, скучно. Прекратите играть в дурака.
Он осекся. Глаза блеснули. Он промолчал, ждал, что я скажу.
А я сказал следующее:
— Я не собираюсь сильно ужимать ваши угодья.
Он увел взгляд в сторону — на какой-то миг, и когда посмотрел мне в глаза, лицо его было жестким и собранным:
— А чего же вы хотите, господин архканцлер?
— О, я планирую обеспечить консенсусный механизм законного трансфера власти… Хм, ладно. Я намерен проследить, чтобы новый император пришел к власти законным образом. Дальше — хочу наладить жизнь в Санкструме, наладить так, как я ее понимаю. Я хочу возродить страну. И для этого тяжелого и почетного труда мне потребуются помощники, знающие толк в разумном управлении не только городом, но и государством вообще. Помощники мудрые, которых я — по делам их! — смогу поднять на недосягаемые высоты.
Он понял намек, качнул бобровой шапкой. Сейчас он полагал, что я не вру, хотя я врал, потому что приближать к себе такого упыря как Таленк, а тем более возвышать его было бы чистым самоубийством. Но — я стремился усыпить его бдительность на время, чтобы он, ни дай бог, не подумал, что со временем я планирую его устранить.
Таленк потер лицо кончиками пальцев, обернулся к захлопнутой двери. Сказал тихо:
— Я ведь знаю, что вы имперсонатор… То есть особа, выдающая себя за Торнхелла… И вы знаете. Не представляю, как вам удалось противостоять магии Ревинзера… Мне, признаться, странно слышать, что вы хотите наладить жизнь в этой гнилой развалюхе… Тут кругом вор на воре, Степь под боком, двое принцев-кретинов — наследников Растара… Смуты страшные… Дэйрдрины в Китране… Вы, крейн… Вы уверены, что справитесь?
— Для этого меня призвали.
— А если вы не справитесь?
— Значит, такова моя судьба. Но я справлюсь.
Он понял, что я не шучу и спросил, осторожно подбирая слова, зондируя меня на предмет фанатизма:
— Однако на этом пути… существует опасность превратиться в такого… хм, святого… который идет к цели… забыв о собственном благе…
То есть не пристегивает к себе крупные денежные каналы, просто потому, что не хочет превратиться в такого же упыря, как ты, и знает, что идея побеждает любые деньги, просто потому что за идеей — б