— Я же говорил, что ты меня совсем не знаешь, Ви, — отозвался Рой, подталкивая меня к столику, до которого осталось не больше десяти шагов.

Стоило нам сесть, как официанты начали разносить блюда. На отсутствие аппетита я не жаловалась, с удовольствием поедая красную рыбку, запечённую в сливочном соусе, и почти не слушала разговоры остальных.

Зачем тратить свои нервы и силы, реагируя на очередную порцию завуалированных оскорблений? Ничего оригинального: я устроила спектакль, вела себя неподобающе, им всем стыдно, что скажут люди и тому подобное. Придумали бы что-нибудь поинтереснее. Родители возмущались, Стоун мямлил что-то, пытаясь меня оправдать, а Рой молчал.

Но так выразительно молчал, что лучше бы сказал что-нибудь, потому что я по лицу видела: терпение его заканчивается. Интересно, если нельзя орать на мать, то на кого он сорвётся? На отца? Или на меня?

Я как раз подцепила вилкой кусок рыбы и отправила в рот, тщательно прожевав, когда внезапно Рой со всей силы стукнул кулаком по столу. Приборы звякнули, и на нас снова начали оглядываться.

— Рой, — потрясённо сказала леди София.

— Хватит! — отрывисто произнёс он.

— Сын, что ты делаешь? — сухо спросил у него отец.

А я, поспешно проглотив рыбу, одними губами прошептала: «Не надо». Кому нужны эти разборки? Мне так точно нет.

Вот только он на меня не смотрел, сверля взглядом мать.

— Я настоятельно прошу — пока прошу, мама, но скоро начну требовать — уважительного отношения к Вайолет. То, что она является ведьмой и дочерью Деборы, не делает её хуже. И тебе следует извиниться.

Ой-ё…

— Мне?

— Слушайте, давайте не будем, — попыталась вмешаться я.

Ну подумаешь, немножечко оскорбили в красивой завуалированной форме, так что из этого? Мне в лицо бросали такие гадости, что эти кажутся цветочками. И я совсем не обиделась, привыкла. Меня это даже как-то стимулирует, напоминая о том, кто я и кто вокруг. Уж лучше это, чем фальшивые улыбочки и шепотки за спиной.

— Я жду, мама, — тихо произнёс Рой, продолжая сверлить взглядом женщину.

— Я… я… — Леди София внезапно побледнела, тяжело задышала и принялась копаться в маленькой сумочке.

— София, — произнёс Стоун, вскакивая, — тебе плохо?

— Н-нет, — мотнула она головой.

— Смотри, что ты наделал, — рыкнул Эртан-старший.