— Вы не обязаны… — Начинаю я.
— Не говори глупости! — Восклицает Ли, и строго спрашивает: — Или это была, или был, не ты, когда спасала меня в замке?!
— Я…
— А там, на границе леса, ты спасала меня и двух других разумных?! — Это уже Эли.
— Я…
— А в чумном баронстве, вытаскивал нас из клетки кто? — Некромант смотрит мне в глаза.
— Я…
— А на стене, готова была умереть, но спасти меня, ты? — Опять Ли.
— Я…
— Тогда какая разница? — Озвучивает за всех Элисаль.
— Я не знаю. — Отвечаю им и опускаю голову.
Они помогают мне встать, и все вместе ещё раз крепко обнимают меня.
— Просто живи, будь с нами, иди с нами… — Говорит эльфийка тихо.
— Только графу не говорите… — Шепчу я.
Все начинают посмеиваться. Кто-то толкает меня в затылок, и я оборачиваюсь, вижу Пирожка, подошедшего и недовольно фыркающего. Про него все забыли, а он тоже хочет обниматься, умное и наглое животное.
Меня снова поднимают в повозку, а я не могу поверить в то, что произошло. Они приняли меня, таким какой я есть, без всяких «но» и «если». На сердце было спокойно и тепло. Я укладываюсь под одеяло, а рядом ложится Шарайс, привычно меня обнимает. Эльф ложится где-то впереди, фургон длинный.
— Мам… — Спрашивает девочка.
Чувствую, как она напряглась, ведь так ко мне обращается впервые. Обычно это либо «ты», «а там», или «а вот я хочу спросить» и никогда по имени. Для неё это очень важно, ведь как я понял — мать никогда не была ей настоящей матерью, почти всю жизнь обращалась по-свински, следуя каким-то неведомым правилам. И вот она решилась, назвала меня так. Я пытаюсь понять, что чувствую, разобраться в себе. Потом улыбаюсь, прижимаю её крепче, целую в макушку, говорю:
— Я люблю тебя, дочь.