Мы прилетели на мою ферму часам к пяти, незадолго до заката. Мы были подавлены и молчали. Драконы, на которых мы летели, не понимали, почему мы грустим, но им передалось наше настроение; а когда я объяснил им, что случилось, они и вовсе сникли.

Ульяна отослала Эхи обратно на свою ферму, а я велел Асси возвращаться в жилище. Мы остались одни — на поляне, где стояли наши домики.

— Ты ведь понимаешь, что всё это означает? — спросила Ульяна.

— Да, — ответил я. — Викинги получили Кристалл. Теперь, если легенда верна, они попытаются завоевать мир.

— Мы должны помешать им!

— Но как? Как в прошлый раз (то есть с полусотней драконов), — уже не получится.

— Сначала надо доказать им, что мы полны решимости сражаться, — сказала Ульяна. — Предъявим им ультиматум: либо они возвращают Кристалл, либо… нам придётся начать войну.

— Нам? Я не ослышался? А ты знаешь, что по Конституции 1777 года Федерация драконников обязуется никогда не начинать военные действия по собственной инициативе? Война объявляется только при нападении извне… хотя будет правильнее сказать — изнутри…

— Но если мы допустим это нападение, оно может стать фатальным для нас… и ещё для целой кучи других драконников!

Мы посмотрели друг другу в глаза.

— Нельзя позволить викингам напасть, — чётко разделяя слова, сказала Ульяна.

— Если они не ответят на ультиматум, мы попытаемся выкрасть Кристалл.

— Мы попытаемся это сделать в любом случае.

— Но…

Я осёкся, услышав звук мотора.

Мы замерли и повернулись на шум. Они приближался; кто-то ехал к нам со стороны города.

— Кто там? — прошептал я. И в следующую секунду получил ответ.

На поляну выехал красный «Феррари», затормозил, резко повернув, в двух шагах от нас, и мы увидели через тонированное стекло улыбающееся лицо моего младшего брата Севы.

Это был неординарный малый; в прошлом году он приехал ко мне на ферму на бронетранспортёре, украденном с располагающегося по соседству секретного военного полигона. Он был как бы «двойным агентом»: знал про драконов, дружил со мной, но жил с родителями в городе и всё ещё ходил в школу, — что поделаешь, всё-таки двенадцать с половиной лет… Кроме того, он был врединой, каких ещё поискать. Но иногда мы с ним ладили. Честное слово драконника.

И сегодня он сидит за рулём дорогущей машины, а мы стоим и пялимся на него.