Ну простите. Он этим занимается в два раза дольше, чем я живу. Читал я эту справку, читал. Ничего там адекватного не написано.

— Сейчас-то вы так, мелочь. А вот когда пообвыкнитесь, руку набьете. Пару лет в общем, поработаете. Тогда придется общаться со всей этой шоблой с другой стороны. Там точно лучше никому и ничего не показывать, учтите.

Вчера я узнал, что в правоохранительных органах на той стороне царит полный раздрай. Куча постоянно срущихся между собой кланов, интриги, перевороты и внутренние расследования. Шутки в духе «все, как и у нас» настолько очевидны, что уже даже перестают быть шутками. Неприятно осознавать, что «Стигма» состоит из людей, вроде Андрея. По описаниям, обитель бессмертных напоминала загадочный, мистически-непонятный мир. Не успели мы углубиться в него, как поняли — там живут такие же неприятные, мелочные и не особо бессмертные люди. Только выглядят странно.

После беседы с дядей Мишей, мне вообще как-то расхотелось идти в Паутину. Я просто понял, что нечего мне там делать. Здесь тише, спокойнее, мухи кусают реже. Не то что бы я сильно собирался.

Мы съехали с обледенелой горки и чуть не врезались в старый железный забор. После поворота, трасса вела в сторону военной части, но до нее еще было очень далеко. А здесь, самая настоящая глушь. Лес, снег, светит луна.

Сосновые ветки в руках командира таинственно молчали.

Примерно метрах в десяти от нас стояла машина с распахнутой дверью, под которой растеклась кровавая лужа. Длинный след протянулся через дорогу.

— Опоздали. — мрачно пробормотал дядя Миша.

R75 — Маскарад (1)

R75 — Маскарад (1)

Он хлопнул Олега по плечу. — Езжай-ка отсюда. Нам тут больше делать нечего, а если останемся, можем вляпаться.

— Но как же…? — пробормотал тот, указывая в другую сторону. Там, в лучах фар, брела девушка, заляпанная кровью с ног до головы. Шла медленно и шатаясь, как самый настоящий зомби. Беглецом была она, и свою копию барышня уже скушала. Буквально. Судя по облачкам дыма, самовозгорание уже закончилось.

— Да, у меня тот же вопрос. — сказал я, хватаясь за молот, но дядя Миша вцепился мне в руку.

— Все! У нас был шанс, а теперь уже все. Давай-давай, Олежка, гони! — мужик нервничал, постоянно озирался.

— Мы ее вот так отпустим?

Девка не обращала на нас никакого внимания. Она лишь тихо хныкала и размахивала руками.

— Ох, ребятки, нихера вы не знаете о жизни. — буркнул Михаил Юрьевич. — Она сожрала сама себя, знаете, что это значит?

— Ну, типа, она стала круче. — ответил Олег. — И все.

— Еще как стала. — подтвердил мужик. — Но это теперь уже не наша проблема.