Дядя Миша махнул рукой. — Езжайте, кто вас держит?

— А вы птичку чем кормите? — неожиданно спросил Олег.

— Какую птичку? — усмехнулся странный гражданин и пошел назад. Я ощутил себя актером в каком-нибудь арт-хаусе из девяностых. Сюрреализм во всей красе. Как только я начинал думать, что привыкаю к странности своей новой жизни, жизнь кидала целую лопату странности мне в лицо.

Они уехали и забрали с собой беглянку. А мы остались. Я повернулся к дяде Мише и спросил. — Ты вроде нормальный человек, и не будешь нам тут ребусы загадывать. Поэтому, ответь честно, какого хрена это было?

Мужик прокашлялся. — Кровососы. Если беглец сжирает свою копию, он может стать таким. Если так вышло, вы уходите и забываете, что вообще что-то видели. Таков уговор.

— Я так-то просил без ребусов. — скривился я.

— А это не ребус. — ответил он. — Они просто есть. Всегда были. Целые, мать их, деревни перевоспитавшихся беглецов. И нихера ты с этим не сделаешь, Артур. Чтобы эти ребята не бузили, мы сделаем вид, что их просто нет. Такая политика у партии. Они, правда, вечно ищут лазейки, чтобы поднасрать.

Олег вытаращил глаза, будто только что узнал — Снегурочка существует, и сейчас она расскажет ему что авиатопливо не может расплавить стальной каркас. — Одна история охренительней другой.

— Не то слово.

— Знаете-ка что. — после того, как неведомые товарищи уехали, дядя Миша немного успокоился. — У нас работы полно. А это так, мелочи. Просто учтите, что есть вот такие правила, и гори оно конем. Не надо в это лезть.

Ну да, это же не архивы спецслужб.

Поняв, что информацию придется вытягивать клещами, я решил пока что отступить. Дядя Миша обмолвился, что его пытали, притом много раз, но безуспешно. И раз уж он решил ничего не пояснять — мне уж точно ничего не добиться. С тем же успехом, можно пытаться расковырять железную стену ложкой.

— Ладно, что там с ветками? — вздохнул я. Нас ожидало еще одно задание, на этот раз в районе маяка. Но хотелось бы уже сделать то, ради чего мы, собственно, собрались.

Новый командир отряда взялся за инструменты. Деревяшки слегка качались, но скорее всего у него просто сильно тряслись руки.

— Что-то есть. Но слабо, едва слышно. Поехали.

И вот, мы отправились в путь, а я чувствовал себя Ёжиком в тумане. В том смысле, что не прекращал думать о лошади. Точнее, об аистах.

Утро, я просыпался, считая, что хоть что-то понимаю в происходящих событиях. Вечером, все это вставало с ног на голову. Количество тайн и секретов росло, а вот с ответами было туго. Уже тогда, я чувствовал — ответы мне не понравятся. И, как обычно бывает в таких случаях, оказался прав.