Свернув на узкую звериную тропу, пошли дальше.

Лес над нами уплотнялся. Туман сгущался, ухудшая видимость. Сопнечные лучи с трудом пробивались через густые кроны, создавая причудливую игру света. Уже давно не было слышно птиц. Даже ветер утих, но это не мешало жухлой листве кружить над землёй и путаться в траве.

От этого нереального танца и безмолвия, царившего вокруг. мне становилось не по себе.

Всё чаще на нашем пути попадались древние сухие анчары.

Эти вечнозелёные деревья, раскинув покорёженные ветви. так и норовили уцепиться за путников. Под ногами мужчин заметно проминался влажный мох.

– Интересно, сколько ещё идти, – первой не выдержала молчания Эмбер.

– Ты устала? – тут же всполошился Сай.

– Нет, но неизвестность, она просто убивает, – всплеснула руками девушка.

– Дойдём, всё выясним, – шикнула на неё Лестра. – Если устала, то муж тебя понесёт, не надорвётся, в тебе же весу как в баране.

– Сама ты – коза! – огрызнулась младшая.

Этот диалог заставил меня улыбнуться. Когда-то и мы с Крисс так недовольно шипели и обзывались друг на друга. Ругались, бывало, из-за какой-нибудь несущественной ерунды. Осмотревшись, я поняла, что Крисс исчезла.

После разговора с хашасси я её не видела.

– Амэлла, что стряслось? – тихо спросил Каил.

– Сестра, – растерянно ответила я. – Её тень, она исчезла!

Каил тоже покрутил головой по сторонам.

– Не ищите белое дитя, – громко проговорил один из хашасси. – Это место опасно для неё. Чистые держаться ближе к границе Туманной стены: там, где смерть переплетается с обычным туманом. Здесь же обитают тёмные души: чёрные даром и полные злобы.

– Почему? – шепнула Эмбер. – Почему они злые?

Эта девушка отличалась любопытством.

– Ты ведь сама дитя Тумана и спрашиваешь меня. Я слышу в тебе огромную силу Танука. Посвящённая ещё в утробе матери. И ты не ведаешь, отчего душа чернеет?!

– Нет, – Эм покачала головой, – не знаю.