Глава 8.

— Влаааад… Влаааад… Я здесь. Спаси меня…

Знакомый голос звучал будто в пещере.

— Холодно… Очень холодно… И больно…

Этот голос был наполнен невыносимым страхом.

— Я не чувствую рук. И ног тоже не чувствую… Голова… Кажется будто она просто взорвётся.

Кругом темнота. Холодная, замогильная, без единого просвета. Её голос звучит ломаными обрывками. Ничего не соображаю, я будто ослеп. Но со временем привыкаю к чёрной мгле, понимая, что я, вероятно, нахожусь в некой густой роще из диких елей, которые, поскрипывая, от сильных порывов ветра синхронно шатаются то в одну сторону, то в другую.

Босыми ногами я мчался по мрачному лесу, буквально вслепую, спотыкаясь на каждой кочке, ломая мизинцы, зверея от адских ощущений в ушибленном теле. Холодный ураганный ветер больно бьёт по ушам, сбивает с ног. Падаю, но снова поднимаюсь, отряхивая стёсанные до костей ладони, и мчусь на её жалобные стоны.

— ОЛЕСЯ! — до срыва связок, со слезами на глазах.

— Вл-ад… — голос слабеет с каждой минутой. Но звучит уже более чётче, где-то рядом, в паре шагах от моего местонахождения.

Ныряю в колючие кустарники, и замираю, в шоке зажав рот руками.

Я вижу машину. Побитую, покрытую грязью машину, с виду больше напоминающую расплющенную консервную банку.

Автомобиль всмятку. Его буквально зажало между двумя огромными деревьями. Думаю, если бы там находился человек… При таком сильном ударе, он вряд ли бы выжил.

— Вл-ад… — снова её жалобный вопль. Такой тихий, наполненный болью вопль. Моей рыжеволосой занозы.

— Я тут! Олеся! Я иду! Потерпи, девочка! Потерпи, милая…

Сердце обливается кровью, когда до разума начинает доходить осознание того, что Веснушка не специально не пришла в кафе тем злополучным вечером.

Теперь всё становиться на свои места.

Теперь до меня, идиота, наконец, доходит!

Олеся попала в аварию.

И этот кусок железа — её машина. А там, внутри, она. Зависла на грани между двумя мирами, своими хрупкими ручками отчаянно цепляясь за край мира живых.