— Я, конечно, обладаю таким правом, но хорошо ли ты подумала, девушка? Коли ты Имнари, ты можешь оказаться последним наследником своего рода. Твой отец Имхьера и мать Эдэльмира о тебе не слышали много лет, так же как и ты о них. Дорогая, подумай, ты много себя лишаешь! — но девушка была непреклонна

— Я не хочу носить это имя, не хочу, что бы меня звали Сейна Имнари. Пусть лучше я буду Сейной Элерон, а потом выйду за своего легионера. — Хелена погладила её по голове. Сейна стояла перед ней на коленях, с зарёванными глазами и опухшим лицом, с молитвой смотрела на Хелену. Императрица делать этого не хотела, и поэтому сказал Сейне, что делать это будет Лайан, если посчитает нужным. Но девичья натура взяла вверх и она ненароком спросила:

— И за какого легионеры ты решила выходить? — на что девушка твёрдо ответила

— За Айдана Анкита — Хелена улыбнулась и велела ей идти. «Вот, что делает любовь» думала она

Мысли её были совсем о другом. Она преисполнилась счастья. «Наконец-то всё наладиться! Наконец-то весь этот кошмар закончиться»

***

Почему он знал, что времени у него катастрофически мало? Почему, когда победный возглас прокатился по Кинхарту, он уже тогда знал, что скоро смерть придёт к нему и потребует своё? Лайану хотелось выть, орать, рвать на себе волосы, от проклятого зуда, что мучал его уж третий день. Лишь на четвертый день он увидел раны и коросты с гноем по всему своему телу. Где он мог заразиться? Где?! Он не знал, да и это было не важно. От гнева и безысходности он принялся сдирать с себя гнойные наросты, крича и плача от боли. По локоть в крови, он понял, что сделал только хуже. Проклятые блохи и вши впивались в его кожу, и он знал, что больше ничего не сможет сделать.

И вновь приступы охватил его, только Мивиль и Алкион, когда они были на совете, увидели, что твориться с юным государем. Как тело его бьётся в трясучей агонии, а сам он не может даже кричать от боли, что сковала и парализовала его. Как язвы и раны на его теле растут с каждым днём. Каждый раз кашляя, его тело отторгало кровь и части органов. Лайан выл. Выл и рвал на себе волосы, когда был один. Он не мог показать этого матери, потом что знал, насколько быстро болезнь его прикончит.

Боль пронзала его тело при каждом движении. Он плакал и не мог с собой совладать, когда ему приходилось ползти до своего ложе. Он не хотел умирать вот так. Бесславно и мучительно. Он хотел, чтобы сердце его проткнуло копьё или меч, он умолял богов, чтобы болезнь не тронула его. Но вот, сейчас, надев на себя серебряную маску, какую надевают только прокажённые, он писал последние указания и приказы. Он не хотел умереть, не оставив после себя ничего. Не хотел, чтобы из-за него всё пропало. Лайан чувствовало, как стремительно уходит из него жизнь. И он ничего не мог поделать.