Что еще у нас есть? Призраки, проклятия и, возможно, тайные ходы. Тайные ходы объяснили бы появление призраков, но не объяснили бы ни причин, ни того, кто это делает. Всё очень… Очень… Загадочно?.. Что-то ускользает. Во всей картине что-то… Чего-то… Не хватает?… Что это?…

Гленард почувствовал головокружение. Мысли путались. Какая-то пустота возникла внутри. Он почувствовал холод в руках и ногах — они словно задеревенели. Голова кружилась всё сильнее. Мысли скакали, как бешеные олени. В глазах двоилось, всё вокруг было как будто в прозрачной дымке. Он чувствовал только биение своего сердца — оно билось сильно, громко, словно хотело вырваться из груди. Звуки пропали, остался только какой-то то ли звон, то ли свист, что-то странное…

Вино! — догадался он. Яд. И, кажется, прозрение наступило слишком поздно. В глазах стремительно темнело. Всё тело расслабилось. Бокал выпал из руки и, ударившись о камень, разлетелся на мелкие осколки — звука Гленард не услышал. Он начал сползать с кресла на камень.

Что ж, это была хорошая жизнь… Жаль не успел… Последнее дело не раскрыто. Боги?.. Вселенная?..

В глазах окончательно потемнело. Он понимал, что лежит на плитах, которыми вымощен сад, но не мог ни пошевелиться, ни даже просто что-то увидеть и услышать. Мир стремительно уплывал вдаль. Он почувствовал, что его руки и ноги непроизвольно дергаются — судороги, агония. Из темноты перед ним выплыли три знакомых лица: Лотлайрэ, Миэльори, Артана. Чуть позже дети — Славий и Аэринн. Затем друзья — Славий, Крейган, Галхар, Роллен, Адельхарт, Донрен, Аллеран. И множество врагов, побежденных и поверженных — сколько же их было, неужели так много?

Всё окончательно уплывало в темноту. Сердце перестало рваться на волю и теперь почти не билось. Он пытался дышать, но уже не мог. Он почувствовал, что засыпает. Засыпает навсегда.

Где-то в глубине темноты вдруг появилась искорка. Она разгоралась и приближалась, пока не выросла в огромную спираль, состоящую из миллиардов звезд, похожих на переливающиеся под солнцем бриллианты. Вокруг спирали стояли, взявшись за руки три женщины. Снова они — Лотлайрэ, Миэльори, Артана. Они посмотрели на него и хором тихо и одновременно громогласно попросили — живи!

Он потянулся к спирали. Не рукой, руки давно не двигались, уже целую вечность. Потянулся всем своим существом, всей душой. И спираль потянулась к нему, вытягиваясь, касаясь его.

Гленарда охватил свет, свет бесконечный, свет вечный, свет прекрасный. Он закружился в этом свете, в этой спирали, а свет, огонь звезд, казалось, выжигал его насквозь. Гленард вдруг оказался во тьме, с альвийской саблей в высоко поднятой руке, а весь невероятный вселенский свет звездной спирали, ее огонь — горячий, бесконечный, всепоглощающий, влился в саблю, в клинок Эллеанару, а через него в руку Гленарда.