— Лаура!

— Что? — бурчу я, уже жалея, что вообще все это затеяла. Надо было молчать, потому что сейчас у меня щеки как алое пламя (по ощущениям, затмевающее всех драконов Аронгары, вместе взятых, включая правителей). Ну и вообще, был бы сюрприз, и не чувствовала бы я себя так по-идиотски под его взглядом.

Да, мне двадцать один, и я девственница. Что в этом такого-то?!

— Сводишь с ума, — повторяет дракон как-то очень тихо, и на этот раз я слышу его вдох. Глубокий, и такой же глубокий выдох. — И сведешь. Когда-нибудь. Окончательно.

Прежде чем я успеваю еще раз десять пожалеть о своей откровенности, он просто притягивает меня к себе и целует в макушку. На этот раз его дыхание стекает по волосам, заставляя меня покрываться драконьими мурашками от кончиков пальцев до корней волос. Интересно, как выглядят мурашки на волосах?

Не успеваю я развить эту тему, когда Торн переплетает наши пальцы.

— Так что? Ты принимаешь от меня кольцо?

Я запрокидываю голову.

— Оно же упало.

— Его уже наверняка нашли. А если не нашли, то найдут, когда кабинка остановится на следующей станции.

Я смеюсь:

— Ну вот когда найдут, тогда и поговорим.

— Лаур-р-ра!

— Что? — невинно интересуюсь я. — Может, мне просто нравится, как ты рычишь мое имя.

Торн плотно сжимает губы.

— Когда-нибудь, — наконец произносит он, — ты ответишь за все, что случилось сегодня.

Я вскидываю брови.

— Это угроза, ферн Ландерстерг?

— Это обещание, ферна Хэдфенгер. Потому что мне хочется услышать, как ты кричишь мое имя. И ты будешь его кричать.

Я снова краснею, поэтому поспешно отворачиваюсь и делаю вид, что рассматриваю елочки. Елочки красивые, как и горы, укутанные в снега, и даже темное, надвигающееся на них небо сейчас кажется не таким темным. Если погасить все огоньки канатной дороги, наверное, были бы видны звезды. Я больше чем уверена, что россыпи звезд здесь как на ладони — если забраться куда-нибудь глубоко в лес. Но это мне не грозит, потому что «безопасность».