И она, по наитию, растерла свою каплю крови поверх крови Идриса. В тот же миг чаша наполнилась прозрачной водой, которой Идрис омыл их небольшие раны. Секундное жжение, и кожа вновь чистая и невредимая.

— Жена моя, — с восторгом выдохнул Идрис. — Моя жена. Я думал, сойду с ума. Ты ведь специально меня дразнила.

— Мне было больно и страшно, муж мой, — шепнула Лота. — Я ничего не понимала и не знала, чего мне ждать. Ты хотел заплести мне косу, а потом…

— Просто я все для себя решил еще там, в хижине. И я чувствовал, что ты не должна побеждать в Отборе. Ты должна принять свое решение и войти в мой род по своей воле.

Отбросив чашу и нож на песок, Идрис нежно поцеловал свою вредную, но очень любимую жену. Лота, восхитительно неопытная, с удовольствием ответила ему. Она обхватила его крепкие плечи руками и прикрыла глаза — сладкое томление охватило все ее тело.

— Мы всегда будем счастливы, — шепнула она, оторвавшись от его губ.

— Всегда, — ответил он и мягко уложил ее на постель. — Я никогда не устану целовать тебя, Лота.

— Я никогда не позволю тебе устать, — рассмеялась она.

Шепот, поцелуи, далекий шелест ветра — эльфийская свадьба была таинством для двоих. За брачным древом пели и веселились эльфы. Не все, правда, — леди Герайл потребовалась изрядная доза успокоительного и помощь целителя, но… Никто же не виноват в том, что любовь побеждает все условности, а отбор совсем не приговор? И его можно отменить. Если сильно захотеть и дорого заплатить…

Эпилог

Эпилог

Десять лет спустя

— Скажи честно, ты поругалась с мужем, собрала чемоданы и уехала к папе, — поддела подругу Лимаатрис и отстучала на столе замысловатую дробь.

Рассмеявшись, Лотанари покачала головой:

— Во-первых, я хотела посмотреть на отремонтированную Академию. Как тебе в голову пришло затеять полную реконструкцию?

Голубоватое облачко оставило на столе поднос с кофейником, чашками и вазочкой, полной колотого шоколада. Разлив ароматный напиток, лисица напомнила:

— Мы учились здесь. И нам многое не нравилось, казалось странным и нелогичным. Помнишь? И я помню. Вот так, как следует припомнив все, что меня бесило, я и затеяла реконструкцию. Тем более что мне, как младшей принцессе Нериса, нет нужды вымаливать деньги у Совета Попечителей.

— Да, кто бы мог подумать: когда-то давно Академия вышла из-под ведомства правящей семьи — и вот, спустя два века, она вновь в надежных руках, — рассмеялась Лотанари. — Не тяжело жить на две страны?

— Я еще не сказала Гилрину «да», — напомнила Лимаатрис. — Он просит неправильно.

— Приносит шоколад вместо мяса? — подколола подругу Лота.