Охрипшим от эмоций и переживаний голосом, Аглая спросила:

— Почему именно к ним?

— Кровавые Охотники живут на самом краю света. Стерегут глубочайшую впадину, куда мы скидываем останки убитых ведьм. Есть пророчество, что однажды в нашем мире появится великая непобедимая ведьма. Она будет рождена не здесь и явится издалека. Ей будет подвластна древняя первозданная магия и с ее помощью она оживит всех мертвых чародеек. Поэтому мы скидываем их тела во Впадину Тьмы. Гораздо легче уничтожить угрозу сразу и на корню, в одном месте, чем тушить пожары по всему свету. Цитадель клана находится высоко в горах, туда очень тяжело добраться. Вокруг только скалы и фьорды. Большую часть года там слишком холодно. Даже мы замерзаем. За едой приходится отправляться на далекие расстояния. А всю зиму не видно солнца — постоянно сумерки. Цитадель так высоко в горах, что от облаков постоянно влажно. А если случаются грозы, то до молний можно дотянуться рукой.

Аглая слабо представляла это место. В ее воображении возникла мрачная гора на фоне черного неба, окруженная тучами и сгущающимся мраком. А из глубокого ущелья доносились крики ведьм.

Она повернулась к Лазажу:

— Вы специально сгущаете краски? Чтобы впечатлить и напугать меня?

— О, нет. — Лазаж улыбнулся. — Поверьте, я не упомянул и половины всех тех ужасов, которые увидел, когда мы добрались туда. Это мрачное место. Но другого и не ожидаешь. Какое веселье может быть там, где на каждом шагу стоят колодки, а частокол «украшен» черепами ведьм?

Аглаю в который уже раз замутило. Каким мог вырасти человек, проведший детство в этом месте? Удивительно, что он до сих пор не убил ее. Хотя бы для того, чтобы поменять старые ведьминские черепа на новый.

— Как раз в таких местах и должно быть веселье. Хоть как-то не сойти с ума от того, что вы описали.

Лазаж печально ухмыльнулся:

— Когда мы там оказались, то вокруг были только грязь и холод. Мрачные лица. Никто не понимал, зачем мы приехали. Некоторое время я скрывал его происхождение. Все думали, что моя элльлеле умерла, оставив меня одного с ребенком. А я хотел вырастить самого лучшего воина. Непобедимого. Идеального. Охотника, от которого не уйдет ни одна ведьма. Где еще воспитывать такого, как ни в цитадели над бездной из мертвых ведьм? Я представлял, как изменится лицо Убула, когда он увидит, каким вырос его сын. Когда поймет, что его сделал таким я. А когда я умру и встречусь с Шарольтой, она осознает, что совершила ошибку, выбрав не меня. Ведь я не просто не дал ее сыну умереть — я вырастил его самым могучим охотником в истории Волчьих сыновей. Эгоистично, правда? Теперь я сам себе кажусь жалким. Но тогда… Я искренне лелеял мысли о том, что могу слепить из Дамазы, кого угодно. Настоящего короля, который отомстит Убулу за смерть матери, за то, что я не смог ее спасти…