Зеленые.

Не люблю зеленый цвет.

— Я же предупреждал о возрастном пороге, — раздраженно и непонятно к кому обращаясь рявкнул он. — Почему объявление все еще не заменили?!

Сначала я подумала, что начальник мне попался не только сложный, но еще и на голову скорбный, а потом фигура змеи на краю стола начала шевелиться. Она проворно распутала кольца и чуть виновато прошипела:

— Я потороплюс-с-с-с.

— Разберись, — велел ректор, и змея, сверкнув изумрудами, заменявшими ей глаза, провалилась сквозь стол. Я вздрогнула и, не думая о том, как это может выглядеть, заглянула под стол.

— Ее там нет, — спокойно сообщил мужчина. Когда я выпрямилась и посмотрела на него, он уже протягивал мне мою папку. Не изученную. — Вы нам не подходите.

— Это почему еще? — спросила, едва сдержав на лице положенную улыбку. — Вы даже собеседование не провели и не знаете…

— Я знаю достаточно, чтобы понимать: вы не подходите для этой вакансии.

— Но я специалист! — соврала я просто блестяще.

— Вам двадцать шесть.

Сказано это было так, будто мой возраст являлся моим главным недостатком, перечеркивающим все возможные достоинства.

— Я слишком стара для должности библиотекаря? — спросила жалобно и получила совершенно неожиданный ответ:

— Напротив. Слишком молоды.

— Что?

Ректор утомленно потер переносицу. Ему не хотелось мне ничего объяснять, у него было полно дел, и часов в сутках на эти дела отчаянно не хватало.

Я улыбалась. Но для себя решила: если меня попытаются выставить без объяснений, буду плакать. Я находилась в достаточно отчаянном положении, чтобы забыть о своем достоинстве.

— Вы, должно быть, слышали последние сплетни, касающиеся академии…

— Я в городе недавно, — перебив его, поспешила объясниться я.

Гэдехар скорбно вздохнул, совершенно беспомощный перед моей неосведомленностью.