И очень мне не понравился этот поддельно-ласковый голос.

— Ответ? — я хмыкнула, покосившись на застывшего зеленого друга. — Я не люблю каннибализм! Ты сказал, что жрешь чью-то печень… И знаешь, это наводит на определенные мысли!

Иошинори тяжело вздохнул.

— Я не такой добрый, каким мог тебе показаться… Все же я — древнее языческое божество, и знаешь, мне по статусу положено наводить страх и ужас!

— Ну вот ты и навел! Теперь-то чего хочешь?

— Я хочу?! — рыкнул Шин, начиная раздражаться. — Да ты сама же меня сейчас звала! Если тебя все устраивает в этом милом болоте, но могу благословить ваше пребывание с этой тварью на веки вечные! Ну я пошел?

Кицунэ сделал вид, что собирается испариться из моего поля зрения так же быстро, как и появился, но я вовремя сообразила, что отпускать его сейчас было бы верхом глупости. А потому пустила из глаз мутную слезу и взмолилась о помощи, обещая быть хорошей и вообще даже тапочки ему приносить.

Мужчину мои увещевания тронули, хоть и не сразу. Ломался, гад, словно барышня! Потом все же лениво взмахнул рукой, и кокон из слизи на мне медленно стек на дно, меня же взяли за шкирку и подняли наверх, к солнцу и берегу в унылых кувшинках.

***

Мы сидели в водичке. Рядом жизнерадостно квакали жабки, лягушки и где-то, я подозревала, ползали пиявки. Тут было неглубоко. Практически у самого берега.

Шин, скрипя зубами, водил ладонями по моему лицу, спине, пузику и даже, гад, умудрился пощупать грудь и то, что пониже талии будет. Выхода у меня, скажу сразу, не было. Ибо либо так, либо в проклятой ванне. Лечение от магической ветрянки проходило успешно.

— Печень сразу готовить? — хмыкнула я, наконец, когда водные процедуры были закончены.

Вылезли мы все в тине и мелкой ряске.

— Достаточно будет одного поцелуя. — совершенно серьезно ответил Иошинори, а я расхохоталась.

— Шин, не прикалывайся! — махнула я рукой.

Но мужчина, кажется, не шутил. Более того, нахмурился.

— Долг платежом красен. Не слышала такое выражение? — божество приблизилось ко мне, протянуло руку к лицу.

Я сглотнула подступивший к горлу ком. Кицунэ проворными пальцами вытащил у меня из волос веточку.

— Шин… Зачем? — спросила я. — Ты же сам знаешь, что все это глупость, блажь. Между нами ничего нет и не может быть.

Мужчина покачал головой, а в его глазах вспыхнул какой-то зеленоватый магический огонь.