Мужик пошёл дальше, размышляя о том, что коров надо бы на выпас гнать, а лень ему. И как вот быть в такой тяжкой ситуации? Бороться героически с самим собой и делать тяжкий выбор между ленью и насущной необходимостью, всегда так тяжело…

Спустя час, детишки высыпали из руин счастливой гурьбой и побежали вниз по улице, по домам, наверное, поздно уже. Вот проехала по дороге телега, ею правит сонный мужичок, с травинкой во рту. Минул ещё часок, и ночь опустилась на посёлок. Там, ближе к центру, раздался смех, какой-то молодецкий вопль — молодёжь отдыхать вышла. Разная молодёжь. Кто-то с сенокоса только вернулся, переоделся, духами брызнулся и вперёд. А кто-то с утра на улице торчит, негде ему работать, да и не охота. Всякая там молодёжь. А тут, на окраине, тихо-тихо, словно вымерла эта часть села. Окна тёмные, спят все уже, да на развалинах только лунный свет отражается от битого стекла.

Минула ночь — притихли собаки, не слышно молодёжи, не мычат коровы, полная тишина.

Солнышко выглянуло и первым встретило медленно катившуюся по дороге машину. Вот авто, явно не отечественной выделки, остановилось и словно по команде, взвыли все собаки на селе. Те, что на окраине жили, завыли что-то почуяв. Остальные так, за компанию. Они почти сразу затихли, но их вой ещё долго отдавался эхом — когда собаки целого села гавкают разом, мало с чем такое можно сравнить…

Открылась дверь, на асфальт выбралась девушка. В очках, прилично, хотя и несколько старомодно одетая девушка. Голубые глаза пристально смотрят на руины и в сомнении хмурятся тонкие брови. Хрупкая ладошка теребит складки длинной, почти до пят, юбки, на плече висит сумочка — слишком большая, не модная нынче совсем.

— Бред какой-то. — Пробормотала женщина, подойдя к руинам ближе. Обернулась, машина на месте, людей не видно, собаки только что замолчали. Только одна, где-то в глубине деревни, тихо скулит. Очень может быть, что не её приезд вызвал такую бурную реакцию дворовых бобиков.

Она шумно вздохнула и прикрыла глаза. Спустя пару минут, вновь открыла их.

— Ну, если что-то скрыто, теперь я увижу.

Руины подёрнулись едва различимой дымкой, на мгновение сквозь них проступили какие-то непонятные очертания, буйство цветов, непонятные формы, словно мешанина красок и теней. А потом снова всё пропало, она снова видит просто руины.

— Хм. — Девушка улыбнулась — криво, в разочаровании. Она почуяла что-то, но не смогла пробиться. Её разум, почему-то, не справился. — И что же такое тут сокрыто? И почему сюда Штык меня отправил? — Она помолчала. Потом впятила губы и добавила. — И зачем тому, кто способен на такое — доллары?