— Нахуй, в рот мента, я выбираю приз! — Сказал он и аккуратно, буквально на пару сантиметров, сдвинул крышку гроба. — Да ну нахуй. — Сказал он и сдвинул крышку ещё немного.

— Кхм. — Штык снова глянул в гроб. Отвернулся, два раза моргнул. Опять посмотрел. — Да нет, в натуре, так и есть, ага… — Аккуратно крышку закрыл и встал на ноги. С минуту смотрел на гробы, потом пошёл на выход. Колян встрепенулся и за ним. Вышли, закурили. Кто-то слева, за углом, активно чавкает.

— Я хуею. — Выдал Штык и затянулся так, что полсигареты сразу сгорело.

— В натуре. — Согласился Колян, свою сигарету выронив, однако, даже не заметил — покосился на угол, из-за которого неслись страшные звуки.

Постояли, немного на небо посмотрели. Красивое такое, солнышко там, все дела.

— Саня, братан, ты там всё?

В ответ тишина. Вампиры переглянулись, пожали плечами и двинулись за угол. А там нет никого. Только обглоданная кость на полу лежит. И на стене длинные, глубокие царапины.

— Чё за…

Кусты шуршат. Чуть в сторонке, там плохо видно. Но глянуть надо бы.

— Колян, иди, глянь.

— Почему я-то? — Отпрянув в сторону, поинтересовался Колян.

— Ты это, не буксуй в натуре. Я ваще кто? Носхерус или где? Давай братан, если чё, я за тебя отомщу, блять буду, в натуре. Давай, не сачкуй.

— Не пойду. — Набычился Колян.

— Ссыкло блять. — Буркнул Штык и, тяжко вздохнув, шагнул в неизвестность, скрытую разноцветными листочками. А там!

Ветка. И в глаз прям.

— Сука!!! — Взвыл Штык, продираясь через кусты и тут раз! Кончились кусты. Этакий мини пустырь у стенки. Штык глаза продрал, глядь — а там Шкет стоит. — Братуха, ты куда съе…

— Арррр!!! — Заявил Шкет, скаля клыки. Вон, когти выпустил, руки раскинул в стороны. Но от стены не отошёл. Стоит там, на стену журчит. Вот журчать перестал, а когти — полметра. Замер, глаза блестят, растерялся он немного.

— Ты это, братан, когти затяни, а то ты так хер себе под корень срубишь.

Шкет ещё сильнее оскалился и зарычал, но когти втянул на левой руке, зачехлил всё что надо, вжихнула молния, когти снова наружу и обеими руками по стене как даст! В бетоне восемь длинных полос. А сам Шкет снова зарычал, в кусты прыгнул и только треск да топот.

Остался Штык у стены, на которую журчали недавно, и которую когтями исполосовали…