— Стой! — Воскликнул Колян, когда Штык поднялся на ноги.

— Чё?

— Солнце!

— Ну да, — Штык кивнул согласно, — небо сегодня чистое, чё? День опять же. Так в натуре бывает, если небо чистое, то по нему Солнце ползать сразу начинает. И чё нам-то с того?

— На улицу вытащим и крышку откроем.

— Нахуя?

— Ну, вдруг они как те, серые, которые нас того, ну ты понял.

Штык помолчал, пожевал губами, зачем-то, почесал неприличное место и кивнул.

— Давай попробуем. Хуй знает, вдруг в натуре? Бери сзади, я тут у башки возьмусь.

Закрыли крышку и понесли.

— Ебать, чё он тяжёлый такой?

Колян пожал плечами — вроде не тяжёлый, нормальный такой, вот машину перевернуть, тяжко, это да, а гроб, в коем дистрофик лежит, мимо проплыла стена с кучей трупов. Колян судорожно сглотнул. Этот дистрофик, народу в капусту порубил столько, что на роту армейскую хватит. Он снова сглотнул и постарался нести его очень осторожно, чтоб не дай Бог, гроб не уронить. А то, как очнётся тот, кто там спит…

— Фух. — Сказал Штык, опуская гроб. Постояли, покурили. — Ну, чё? Открываем?

Колян кивнул, Штык сбил крышку.

Прошла минута.

— Чёт не горит он нихера. Как живой сука, о!

Не успел Колян повернуться, как Штык возник перед гробом с канистрой. И плеснул туда щедрой рукой. Монстр внутри вдруг взял и вздохнул. А потом пошевелился.

— Спокуха, всё под контролем. — Штык сунул руку в карман и вытащил на свет божий, гранату.

— Это же…

— Ну, если чё, кинем и бежать.