Нашу же историю очень коротко и сухо рассказала царевна. Я лишь добавила, что меня собирались с Димой развести и очень сетовали, что он успел на мне жениться. После этих слов Заславский мрачно посмотрел на дверь, но от необдуманных поступков сдержался.

Берегиня же некоторое время просто задумчиво сидела на месте, а потом произнесла:

— Допросить их я вам помогу, но что делать с надвигающейся войной… И действительно ли она будет… Что она планируется — никаких сомнений, но сейчас ли? Я стараюсь не вмешиваться в жизнь людей без веской причины, но из вашего рассказа все слишком непонятно… — она потерла морщинку между бровей и снова углубилась в размышления. — Я не могу помочь вам напрямую, да и не хочу — ни к чему хорошему мое вмешательство не приведет. Но могу сделать одному из вас очень ценный и ответственный подарок. Однако у Заславских ответственности и так через край… — Она остро и холодно глянула на Ивана и спросила в лоб. — Любишь Лизавету?

Не отводя взгляда, он твердо ответил:

— Люблю. Больше жизни люблю!

Взгляд Берегини потеплел, а щеки царевны явственно порозовели.

— Ну а вы, Ваше Высочество, любите Ивана?

Та опустила глаза в пол, но потом, решившись, резко подняла взгляд и тихо, но уверенно ответила:

— Люблю, — и снова потупилась, что не мешало ей бросать взгляды на счастливого юношу.

— Тогда подарок для тебя, Иван, … — ласково глядя на обоих, сказала Берегиня.

— Неужели и их пожените на Изнанке? — вырвалось меня.

Берегиня на это лишь рассмеялась красивым грудным смехом:

— Боюсь, что так шокировать царя в его возрасте чревато, да и не нужно. Он сам придет к этой мысли, дайте ему только немного времени и пищи для размышлений, — а потом посерьезнела. — Но подобный подарок я могу вручить лишь будущему монарху. Готов ли ты к такой ответственности? — и снова пронизывающий взгляд, который, кажется, просвечивал, как рентген.

Вопрос явно застал юношу врасплох. Было видно, что, несмотря на свои чувства, он никогда по-настоящему не верил, что ему могут ответить взаимностью, и уж тем более что ему может светить брак с царевной. А потому роль будущего императора на себя никогда не примерял, и сейчас явно растерялся. Наконец, явно все взвесив, он ответил:

— Еще совсем недавно я мог лишь мечтать о том, что царевна ответит мне взаимностью, а уж о том, чтобы стать императором… Нет, пожалуй, я не готов, — он покачал головой. — Но я возьму ответственность за свою будущую жену и разделю с ней и радость, и горе. Это значит, стану ее опорой и в государственных делах. И потому пусть и не готов к столь великой ответственности, но сделаю все для блага Государства Российского и своей будущей жены. Если она, конечно, согласиться стать ею… — Он встал перед девушкой на одно колено и захватил в плен ее ладошку. — Принцесса моего сердца, царевна моих мыслей и королева моих снов, совсем не так я мечтал сделать тебе предложение…