— Строгий отбор членов Ордена, — коротко объяснила драконна, не желая пускаться в долгие объяснения. — И простая человеческая совесть.

— Кто бы мог подумать… Вас, мэора, я не предусмотрел, — искривил уголок рта старый герцог. — Иметь во врагах дракона оказалось весьма невыгодно… Проклятие — как оно действует? И для чего оно? Ведь с нами могли поступить так, как принято с обычными заговорщиками.

— Согласитесь, герцог, зато вышло нагляднее. И страшнее. Все потенциальные заговорщики трижды подумают, прежде чем строить заговоры против короля, который в дружбе с магами Ордена.

— Тут вы правы, мэора. Как политик, не могу не одобрить подобный ход, — хрипло, натужно рассмеялся Файханас.

Айриэ вкратце рассказала про «узел» и последствия для его родного герцогства. Ей подумалось, что раз уж Файханас умирает от проклятия, пусть хотя бы знает — за что.

— Вы проживёте ещё дней пять, и всё это время через вас будут проходить силовые нити, очищаясь за счёт вашей жизни. Так вы исправите зло, причинённое миру. Ваша казнь не исправила бы ничего, только породила новые потоки грязной энергии. Ваша физическая оболочка не будет испытывать никаких потребностей. Ни пищи, ни воды, ни сна вам уже не понадобится.

Герцог провёл рукой по щеке. Пальцы его подрагивали.

— Мой брат и кузены — тоже так?..

— Все, кого задело проклятием. Просто одни будут умирать дольше, другие — почти сразу, как жена вашего брата. Зависит от степени виновности.

— Жаль, что всё так вышло… Я сожалею, Кайнир. Просить прощения и каяться бессмысленно, но я хочу, чтобы ты знал… Ладно, не стоит. А то чересчур пафосно и даже вроде бы слезливо выходит. Всегда ненавидел пафос. Просто я…

— Я вас понял, Рольнир, — прервал его король утомлённо. Ему было сильно не по себе, и его нервы, наверное, были напряжены до предела, как туго натянутые струны. Вот-вот оборвутся. Беседа с Файханасами, кажется, вытянула из Кайнира все силы. — Что ж, мне пора, пожалуй… Я узнал, что хотел.

— Подожди! — Герцог порывисто протянул к королю руку, будто пытаясь удержать. — Если я могу попросить… и вас, мэора, в особенности… Если это возможно, позвольте Орминду умереть быстро. Я готов взять на себя его вину, только пусть мой сын не мучается больше. Если вам, мэора, нужна чья-то боль, пускай будет моя.

— Вы ничего не поняли, герцог, — с некоторой грустью отметила драконна. — Ваш сын давно уже взрослый и должен нести ответственность за содеянное. Сам. А закон Равновесия решит, когда плата будет достаточной.

Герцог опустил голову и, наверное, впервые в жизни почувствовал себя окончательно, безоговорочно, безнадёжно побеждённым. И старым. В нём будто погас огонь, с рождения горевший в этом сильном и незаурядном человеке.