— Чудные вы существа!..

— Да и вы тоже.

Оба ухмыльнулись в полном согласии. Потом Бромор спросил:

— Думаешь, твоему Фирниору «сердце дракона» поможет?

— Надеюсь, Бро. Как бы то ни было, я буду знать, что сделала всё, что могла. Забери мальчишку в Фиарштад. Если выживет и вылечится, помоги ему как-то устроиться в жизни, хорошо? Я оставлю расписку на получение денег, надо не забыть сходить к вашим банкирам.

— Забудешь — пришлёшь потом «письмоносца» с распоряжением, подумаешь. Этого достаточно, «письмоносца» от твоего имени никто кроме тебя не пришлёт. Сама же знаешь, магия не позволит, — ворчливо напомнил гном. — А с камнем что делать? Ведь владелец должен сам высказать то, что он желает получить, а твой приятель, вон, в сознание не приходит. Как лежал бревно-бревном, так и лежит

— Нужно надеть ему камень на шею, магия поддержит владельца, чтобы у него появилась возможность высказать желание. По крайней мере, в теории так должно быть, — вздохнула драконна.

— А если умрёт? Тебе всё равно придётся не покидать Акротос в течение ста лет?

— А какая разница, Бро? Камень ведь уже сотворён, и магии в него вложено немало. Я останусь и буду платить этому миру, как у нас полагается

— Что же это за закон такой? Сурово…

— Мы сами себе закон, Бро. И сами так решили. Если уж забираем столько магии на одно-единственное чужое желание, то мы должны отдать миру то, что взяли. Собственной магией и присмотром за этим самым миром. А сто лет — это, может, и многовато, но зато отлично спасает от соблазнов. Драконы не любят надолго задерживаться в чужих мирах, и тут именно что сто раз подумаешь, прежде чем решишься.

— Наверное, тот, для кого делаешь подобное, должен быть очень дорог… — помолчав, сказал гном.

— Не всегда, Бромор, поверь. Мой случай это доказывает, — пожала плечами Айриэ. — Хотя дрянному человеку я бы «драконий камень» не подарила, это да.

Айриэ приподняла голову Фиора и надела цепочку ему на шею. Всё, теперь никто, кроме самого владельца, этот камень не снимет, даже с мёртвого. Показалось или нет, но юноша вроде бы сразу задышал ровнее. Кажется, камень начал потихоньку вливать в Фирниора силу. Может, и очнётся…

— Скажи ему, что перед тем, как озвучить желание, надо смочить камень собственной кровью, хотя бы капелькой. Это непременное условие, так проснётся магия, заключённая в камень.

— Сама бы осталась и проследила за всем, неугомонная, — сварливо сказал гном.

— Делать мне больше нечего! У него сиделка есть. А я в Дилианию, пожалуй, съезжу. Неспокойно мне, Бро. Какое-то там нехорошее магическое возмущение наблюдается, отголоски аж до Юнгира донеслись. «Чёрный Вестник», скорее всего, свалился где-то в необитаемых местах, в противном случае мы бы уже услышали о взрыве артефакта и многочисленных жертвах, — заметила магесса. — Хочу попробовать поискать то место, по возмущениям магического поля. Проверить надо, что этот паскудный голубок натворил. Боюсь, не мог он так просто самоуничтожиться, не напакостив напоследок.