В детстве она чистила ему уши с таким упорством, словно хотела отыскать там клад, и собственноручно давила бородавки на его шкуре. А еще они любили ловить бабочек (правда, всегда выпускали их на волю – Фиби была слишком добросердечна, чтобы мучить животных), качаться в старом кресле, а вечерами, укутавшись одним большим одеялом, слушать волшебные истории бабушки Теклы.

Фиби смотрела на мир своими огромными желтовато-зелеными глазищами, словно хотела охватить его целиком. Для нее не существовало неинтересных тем, все – абсолютно все – было в этой жизни важным.

С тех пор она мало изменилась, правда, веснушки покинули ее лицо, а ярко-рыжие волосы стали на тон светлее, но пытливый ум никуда не исчез, доброе сердце не очерствело, несмотря на злоключения что случились с ней. А желтые почти прозрачные, кошачьи глаза светились интеллектом и живым любопытством. Вот только все это не шло во благо, печально хмыкнул бассет.

Желтые глаза – главный признак колдовского дара рода Морган. Особая метка, подтверждающая наличие в семье мага. Удивительный факт, если учесть, что оба родителя Фиби были кареглазыми. Едва взглянув в эти бездонные глазищи ребенка, мирно лежавшего в колыбели, достопочтимая Текла Морган, у которой тоже глаза были желтоватого оттенка, заявила:

– Эта девочка – будущая ведьма!

И она не ошиблась – магический дар у Фиби стал проявляться с первых лет жизни. А под бдительным руководством бабушки был обтесан и усовершенствован. Фиби была лучшей в субботней школе для юных ведьмаков, подавала большие надежды, но, увы, не оправдала их.

После смерти бабушки некому было следить за этой рыжей бестией, у которой вместо позвоночника стоит пружина, а в пятой точке находится шило, не дающее ей спокойно сидеть на месте. Девочке тогда едва исполнилось семнадцать. Трудный возраст, если учесть ее неуемный нрав. А бассет, хотя и отличался безграничным умом и наставническими замашками, не смог удержать в узде отправившуюся навстречу приключениям Фиби.

И теперь они с Горацием перебиваются на хлебе и воде, в коморке под чердаком в старом доме, кишащем клопами, на улице Мяты Перечной в бедном районе Лилий города Гленбахат, столице королевства Рутвен.

– Если так дело пойдет, – ехидно подметил пес, – нам придется сварить мышь, повесившуюся в нашем холодильнике.

– Мышь мы уже съели на завтрак.

Фиби, уставшая от нудных нравоучений Горация, как делала всегда, решила пошутить:

– Поэтому единственная живность, что осталась в нашем доме, – это ты, Гораций. И если так хочешь мясца, можем сварить, к примеру, твой хвост. А что? Тебе он совсем не нужен.