Следом заглянул мужичок, раскрасневшееся лицо и, в особенности, нос которого сообщали, что на улице довольно морозно. Старательно вычищенные от снега валенки все же оставляли мокрые следы на паркете. Женщина стрельнула взглядом на небольшие лужицы, недовольно прищурилась, но сдержалась, промолчав. Мужчина любовно прижимал к груди объемный мешок.

— Сколько там? — улыбнулся Микаэль, облокачиваясь о спинку кресла, вновь отпивая горячего напитка.

— Около трех тысяч, — засмущался обращению к своей скромной персоне мужичок, — их количество идет на спад, сэр. — Теодор, от странной девочки письмо было? — задал Микаэль свой ежедневный вопрос.

— Какой девочки, сэр? — удивился мужик, но тут же получил удар локтем в плечо, поймал выразительный взгляд женщины и еще сильнее покраснел, но теперь от смущения:

— Ааа… От этой. Так она уже давно не девочка, сэр. Взрослые редко что-то у нас просят.

— Да, я знаю, просто… она каждый год пишет. Ладно, спасибо, можешь идти, Тед.

— Вам спасибо, — поклонился Теодор, и тут же был выпихнут из комнаты активной женщиной, которая уже умудрилась где-то раздобыть тряпку, и теперь подтирала полы, убирая растаявший снег.

— Вы простите ему несообразительность, сэр, он только оправился от простуды, первый день, как работает на доставке почты, — говорила она, не отрываясь от уборки.

— Марьяна, все в порядке. Я просто спросил, — молодой человек поднялся с кресла, потянулся, подошел к камину, поднес руки к огню, наслаждаясь теплом и обжигающими ласками заключенной в каменную тюрьму стихии.

— Я прослежу, чтобы письмо от Александры было на Вашем столе, как только оно появится.

— Мари, спасибо, но не стоит беспокоиться. В любом случая я его не пропущу, — подумал и добавил, — если оно появится.

Тот же день, пять часов спустя.

— Сэр, еще тысяча, — рядом со столом опустился набитый бумажными треугольниками мешок.

Микаэль, не отрываясь от письма, кивнул. Он хмурился, парня что-то беспокоило.

— Мари, — позвал он, продолжая читать, — Виктор Воронин. В следующем году в первую очередь я поеду к нему.

— А что этот мальчик хочет, сэр?

— Он хочет, чтобы его сестра выжила после тяжелой травмы, сейчас она на грани. Девочке десять. Машина, в которой она вместе с родителями и их друзьями ехала из аэропорта попала в аварию. Все отделались царапинами, только ребенок при смерти.

— Думаете, получится помочь?

— Я сделаю все, что смогу, — предельно серьезно ответил Микаэль, вытирая влажные глаза, — это письмо, — показал лист бумаги в клеточку, исписанный детским неровным почерком, — это письмо соленое. Понимаешь, Марьяша?