Эх, а я ведь надеялся, что хотя бы с направлением они будут ошибаться. Так бы половина противников пропадала, уходя к северному краю низины.

Не повезло.

Камни против черепов работали прекрасно. Набив руку на их применении, я валил тварей с одной или двух попыток. Лишь с умертвиями выше десятого уровня возникали проблемы, некоторым и четырёх булыжников не хватало. Хорошо, что такие «тугие головы» заявлялись нечасто.

Покончив с очередной тварью, я торопливо спускался, чтобы затащить наверх использованные камни. Эти метания изрядно выматывали как физически, так и нервно, но первые часа три всё шло почти прекрасно. Я дробил череп за черепом, уничтожая по умертвию каждые две-три минуты.

И опасливо косился по сторонам, где там и сям просматривались твари посерьёзнее. Они больше походили на полноценные скелеты, чем встретившиеся первыми скрюченные уродцы. Разве что слегка сгорбленные, как и те. Зато верхние конечности у них пусть и не такие длинные, зато куда массивнее. Явно посильнее будут. И некоторые в них сжимают оружие: ржавые мечи, такие же ветхие топоры, копья, палицы. Несмотря на древность предметов, нет сомнений, что если по мне врезать таким музейным экспонатом, рассыплюсь скорее я, чем дряхлый антиквариат.

Не знаю, кто это. Может следующая стадия развития умертвий, может родственные им существа, но сталкиваться с ними очень не хочется. То, что они не опускают костяные головы к земле – прекрасно. Возможно, с нюхом у них не всё так хорошо, следовательно, есть шанс, что не сумеют отыскать мои следы.

Увы, Мелконог не зря считал всех нас невезучими.

Шанс не сработал.

Один из рослых скелетов, наконец, наткнулся на цепочку неоднократно натоптанных следов, по которым я успел сбегать несколько раз, собирая камни. И так же, как и обычные умертвия, безошибочно направился в мою сторону.

Я не стал подпускать противника на минимальную дистанцию. Да, с умертвиями такое срабатывало, но только с самыми низовыми. Тех, которые покруче, приходилось встречать заранее, чтобы успеть нанести их черепам несколько повреждений, прежде чем твари заберутся на камень.

Очень уж не хотелось вступать в рукопашную схватку.

Вот и скелета встретил на середине подъёма. Приложил его по черепу метко, с хрустом костей. Но тварь лишь дёрнулась, после чего завизжала куда пронзительнее рядовых умертвий, и с увеличившейся прытью продолжила восхождение.

Звук нестерпимый. Я и сам едва орать не начал, неистово желая хоть немного его заглушить. Бросил ещё один камень, ещё и ещё. Я попадал, и, по-моему, попадал удачно. Кости хрустели, череп трескался, возле макушки возник пролом, в который без помех мог пролезть детский кулак.