Отравительница Алиа-Сот, которую почему-то считали погибшей, медленно подползала на боку к месту схватки. Опираясь на правую руку, она зажимала левой рану, из которой толчками выплескивалась кровь. Судя по виду ранения, пробита печень. Непонятно, почему она не умирает от болевого шока. Видимо, из вредности. И ползет на чистом адреналине.

Может быть, она уже на самом деле была мертва. Поэтому маг и не чувствовал ее приближение. А когда услышал шорох, было уже поздно — приговоренная подняла кинжал и вонзила его в шею мага. Потом еще раз — на этот раз куда-то в грудь. А затем, как довершающий эффект, в глаз. Похоже, только третий удар оказался смертельным. Тело мага выгнулось дугой. Наемника Зан-Кур отшвырнуло в сторону. А отравительница завыла, как от невыносимой боли, приподнялась на локте и упала на мертвое тело. Не подавая признаков жизни.

Дед поднял взгляд вверх и сделал круг над головой шестом. Перестал грохотать гром, утихли молнии, утих ревущий вихрь. Над ареной стало очень тихо. Даже удивительно было, насколько тихо стало после грохота, который создавала «карманная буря».

И на площадку шлепнулось изломанное и обожженное тело в красном трико.

— Что ж, вот, пожалуй, и все, — проговорил в наступившей тишине Дед. — У нас остался лишь один исполнитель, и это маг огня. Вполне логично, что он оказался самым сильным и выносливым. Я надеюсь, ни у кого не осталось сомнений в том, кто победил в этой битве? И те, кто присутствовал на прошлой дуэли хорошо помнят, как я в похожей ситуации сглупил, оставив жизнь недобитому магу. И чем это кончилось. Так что поверьте, мне очень не хочется делать то, что сейчас придется. Но увы, как только что доказал предыдущий опыт, оставлять за спиной недобитого противника не рекомендуется. Да и выживать после очередного посмертного проклятия тоже не хочется. Так что…

Дед протянул руку, и наемник Зан-Кур бросил ему кинжал. Здоровенный такой тесак, сантиметров сорок, граненый. Чем-то напомнил штык к трехлинейке, в музее видела. Дед ловко поймал его за рукоять, перехватил лезвием к себе, сделал шаг вперед и, опустившись на колено, вонзал в висок израненной магессе. Раздался треск, как от проломленной доски. И руку с кинжалом охватило красное пламя. Дед выгнулся, как будто от удара током, и сквозь зубы пробормотал что-то нецензурное на русском. Насколько я знаю, местные уже даже выучили некоторые из его выражений, принимая их за мощные заклинания. Что самое интересное, они действительно усиливали воздействие!

Нет, умом-то я понимаю, что так нужно было сделать. Но добивать раненную женщину, которая уже не может оказать сопротивление… как-то мне это не понравилось. Зато трибуны приветственно взвыли. Что ж, разные культуры, разная мораль, разное воспитание…