Дядюшку, понятное дело, свирепой физиономией было не испугать, он видал и не такие виды.

– Как он убил Белую Змею? Примерно так? – невозмутимо поинтересовался он. – О том, что сын Красного императора Чи-ди зарубил сына Белого императора Бай-ди говорят в каждой лавке, на любом перекрестке по всей Поднебесной. Любопытная история.

– Что с того? – рявкнул Сян Юн.

– А еще при твоем… – Под пламенным взглядом племянника Сян Лян осекся и, опасаясь разделить участь всех табуретов, столиков и статуэток в доме, уточнил: – При Пэй-гуне обретается та самая хулидзын из Фанъюя. Которая тебе кое-что напророчила.

– Которую вы едва не отравили.

– А ее можно было отравить? Я вот даже и не знал, – с ухмылочкой парировал дядюшка.

Не стой на дворе такая жара, ему бы понравилось препираться с Юном. Какое-никакое, а развлечение.

– Я ее отвадил от тебя, и она тут же нашла себе новую жертву. Привечающий хулидзын, как известно, долго не живет. Так отчего же не заключить союз с человеком, который гарантированно умрет? Ну, убедил я тебя? Так чего уставился?

И несильно шлепнул притихшего племянника по щеке веером, отгоняя прочь. И так жарко, а этот болван ревнивый жаром дышит.

– Ты Пэй-гуна в глаза не видел, а ведешь себя так, словно он твою женщину увел. – От неожиданной догадки дядя аж лицом посветлел, пронзив недюжинным умом настрой племянника, точно куренка ножом, и продолжил: – Вот ты о чем! Так бы сразу и сказал!

Старый вельможа успокаивающе похлопал молодого человека по плечу: мол, не тревожься, и на эту беду есть управа.

– У тебя – одна сестра, у Пэй-гуна – другая. Разве это не прямая воля Небес?

– Тогда я что-то не совсем понимаю, о чем они мне говорят, – вздохнул внезапно остывший чуский полководец.

– О том, дубина, что вам обязательно надо стать союзниками.

Сян Юн вдохнул в себя тяжелый от запаха цветов, крови и пыли воздух, потом выдохнул, как бы прочищая мысли от ревнивой копоти. Улыбка Тьян Ню ведь могла предназначаться сестренке.

– Убедил. Заключим союз с крестьянином. Так и быть.

– Превосходно, – молвил Сян Лян. – А теперь пойду-ка я приму ванну. Как же ты меня утомил, мерзавец бешеный.

И величественно удалился, шурша одеждами.

Но едва стихли его шаги, как чуского генерала снова настигла отравленная стрела подозрений. Прилетела она вместе с мыслью, что Тьян Ню и знать-то не знала про сестру и Лю Дзы, а жертвой их совместного визита стала вышитая подушка, согретая дядюшкиным задом. Только клочки шерсти в разные стороны полетели. Потом Сян Юн подумал о том, что раз вся Поднебесная в курсе дела, то небесной деве могли служанки подробности рассказать, но подушки было уже не вернуть. Нет, не вернуть.