Вот и дом.

Под навесом веранды копится темнота. Но только не для Джошуа Редмана, сэр! Для кого другого – глаз выколи, а для нас – легкие сумерки, не гуще похлебки в работном доме. Пришли? Приплыли, говаривал знакомый моряк, выяснив, что в кармане не осталось ни цента. В дом-то как войти? Дверь закрыта и не важно, запер ее Сэм на щеколду или опять забыл. Дверь закрыта! Как ее открыть, если ты – призрак?

Заперто, не заперто – как?!

Джош честно пробует. Пальцы беспрепятственно проходят сквозь ручку. Беспрепятственно? Сквозь?! С решимостью быка, идущего на таран изгороди, Джош ломится грудью прямо на дверь – и испытывает некое занозистое сопротивление. Скользит, будто его несет по льду – куда? Прямиком в щель между дверью и косяком, сэр! Кажется, что Джош делается плоским, как лист бумаги, но миг, другой, и это проходит, а Джошуа Редман уже внутри.

В доме темнее, чем на веранде. Тем не менее Джошу удается разглядеть откинутую щеколду. Беспечность тебя погубит, Сэм Грэйв[33] с Грэйвъярд-Роуд! «Кто полезет к двум помощникам шерифа?» Призраки, Сэм, призраки и полезут, и душу из тебя, лоботряса, вынут!

В спальне Джош выясняет, что меньше всего на свете ему нравится быть пророком. Даже меньше, чем шляться неприкаянным духом, сэр!

– Ты еще кто такой?

У изголовья кровати, на которой покоится спящее тело Джошуа Редмана, замерла тень – маленькая смутная фигурка. Лунный свет, затекая в окно, скапливается у ног тени блестящей лужицей. Существо не шевелится; кажется, оно даже не дышит. Скрипы, шорохи, мышиная возня, заливистый храп двух мужчин – все это мало смущает незваного гостя. Окрик Джоша он тоже пропускает мимо ушей.

Тахтон! Чужой тахтон! Да сколько ж вас в городе?!

– Пошел вон, ублюдок! Это мое тело!

Тахтон не отзывается. Не желает говорить с беженцем? С пуговицей, оторванной от костюма?! Да ты, приятель, ворюга, как и все ваши! Что морду воротишь? Намылился Джошева тахтона вышвырнуть, а тело заграбастать? Ну, это еще бабка надвое сказала! Мы с тобой, чертово отродье, сейчас оба бестелесны, а значит – на равных!

И Джошуа Редман не дряхлая развалина. Нет, сэр!

– Вон, я сказал!

Как в таком случае поступает настоящий мужчина? Он кошкой прыгает на врага. Он с размаху бьет кулаком. И он, черт бы вас всех побрал, пролетает насквозь! Сыпля проклятиями, Джош кувырком летит на кровать Сэма, на самого спящего Сэма. Дерьмо! Сэм вскидывается спросонья, резко, с хриплым выдохом, садится – и Джош едва успевает увернуться.

Уворачиваться глупо, сэр. Призрак Сэму не помеха. Еще глупее думать, что Сэмюеля Грэйва разбудили Джошевы проклятия. Ими сейчас и кролика не вспугнуть. Чутье, говорит себе Джош, вжимаясь в угол. Чутье, пылающее в Сэме, как в костерке из полезных, скупленных заблаговременно искорок.