Кто сейчас в здании? Мэр, мисс Шиммер и тахтон в теле ее отчима…

– Откройте! Скорее!

Не нужно гадать, кто срочно понадобился Джошеву тахтону на ночь глядя. Зол на конкурента, да? Винишь его в провале своей затеи? Хочешь прикончить?! Ну да, кого тебе еще винить, дуралею…

Что, если это еще не конец?

Время скачет необъезженным мустангом: встает на дыбы, козлит, дает свечку. Удача, неудача, причины, следствия, возможности, вероятности – родная стихия для адских тварей. Вдруг тахтон знает способ все переиграть?! Убьет тахтона-Пирса, заключит с ним сделку, сделает что-то еще, чего и предположить нельзя, спровоцирует бойню стократ худшую, чем намечалась – все вернется, черный ход откроется заново, лодки возвратятся к пристани, заберут на борт толпу, две толпы…

– Скорее! Это вопрос жизни и смерти!

– Это не вопрос, сукин сын!

С грохотом распахивается дверь конторы. На крыльце воздвигается шериф Дрекстон: без шляпы, волосы всклокочены. На рубашке, расстегнутой до пупа, не хватает половины пуговиц. Глаза шерифа горят парой масляных плошек, по лицу бродят отсветы пламени, превращая Дрекстона в гримасничающую обезьяну.

На щеке кровавый след – там, где воткнулась щепка. Вокруг засохло бурое пятно. Выглядит так, словно в голову шерифа и впрямь угодила пуля, выбив Дрекстону остатки его никчемных мозгов.

В руке шерифа револьвер. Рука дрожит, дергается.

– Прибежал к новому хозяину, щенок?!

Тахтон игнорирует вопли шерифа. До Дрекстона ли ему, сэр?

– Я к тебе обращаюсь, кусок дерьма!

– Мистер Киркпатрик! Мисс Шиммер! Откройте!

Дверь сотрясается. Вот-вот запоры не выдержат.

– Спрятаться решил, паршивец?! У мэра под задницей?!

Дрекстона колотит от ярости:

– Это твоя работа! Твоя!!!

Знал бы шериф, насколько он прав!

– Сладкой жизни захотел?! В мое кресло?!!