Пастор надвигает шляпу на лоб:

– И я следом за мисс Шиммер. Новая церковь? Выборы шерифа? Храни Господь Элмер-Крик! Прощайте, мистер Киркпатрик.

– До свиданья, преподобный! До свиданья, мисс Шиммер. Искренне надеюсь, что со временем вы передумаете. Когда это случится, Элмер-Крик – и я первый! – встретим вас с распростертыми объятиями!

Если Рут чего и не хватает, так только объятий мэра.

У лавки «Абрахам Зинник: всё для шансфайтеров» они спешиваются. Через окно видно: винтовки и револьверы вернулись на свои законные места. Вряд ли все, но бо́льшая часть точно. У прилавка мужчина в потертой куртке с бахромой и мексиканском сомбреро заканчивает разговор с Абрахамом:

– Итак, мы в расчете?

– В расчете, мистер Трейси. Хорошего вам дня.

Торговец сгребает с прилавка пригоршню монет. С глухим звяканьем они падают в ящик для денег. Мистер Трейси с улыбкой рвет в мелкие клочки какую-то бумажку – должно быть, долговую расписку – и покидает лавку.

– Здравствуйте, мэм. Здравствуйте, преподобный.

– И вам не хворать, Абрахам.

Не хватает пары револьверов и старой винтовки Генри. Похоже, за недостачу заплатил мистер Трейси.

– Чем могу служить?

Какой-то миг Рут колеблется.

– У вас есть раскаяния? Благословения?

– Разумеется, мэм.

– Почему вы никогда мне об этом не говорили?

– А разве вы когда-нибудь об этом спрашивали?

– Справедливо. Тогда мне три раскаяния и два благословения.

– Большие или малые?

– На ваш вкус.