В витрине «Универсального магазина Фостера» вместо манекенов трудятся рабочие: вставляют новое стекло. Дама и джентльмен, выточенные из дерева, стоят на улице, придирчиво наблюдая за работой. Оба пострадали от грабителей: у джентльмена пропали пиджак и левая рука, у дамы – шляпка и парик.

Дикий Запад, всякое бывает.

– Мисс Шиммер? Преподобный? Доброго вам утра!

Женщина глядит из-за забора. В заборе мелкой щепой топорщатся отметины от пуль. Чепец хозяйки сбился на затылок, на волю выбрался любопытный рыжий локон. Двор завешен свежевыстиранным бельем, которого хватило бы на полк драгун. Женщина смеется: это утро для нее и впрямь доброе.

– Уезжаете?

– Увы, – пастор разводит руками. – Всему свое время: время рождаться и время умирать, время войне и время миру.

– И время счастливого пути!

– А вам счастливо оставаться. Храни вас Господь!

В конторе шерифа помощники меняют дверь. На плотников мэр средств не выделил – пусть закон справляется сам. Что ж, закон справляется. По соседству разбирают обгорелые развалины банка. Об ограблении сообщили телеграфом в Майн-Сити, оттуда вскоре должны прибыть федеральные маршалы.

– Мисс Шиммер? Преподобный?

Балкон мэрии – наблюдательный пост властей. Мистер Киркпатрик чисто выбрит, одет с иголочки. Благоухание одеколона и аромат дорогих гаванских сигар чувствуются даже снизу.

Рут не выдерживает, чихает.

– Будьте здоровы!

– Доброе утро, сэр.

– Доброе? Добрейшее!

Пастор и Рут рады за мэра. Во всяком случае, мистер Киркпатрик понимает их молчание именно так.

– Позвольте полюбопытствовать, куда это вы?

– Уезжаем.

– Вы покидаете Элмер-Крик?! Какая досада!

Брови мэра взлетают на лоб, голос наполняется скорбью.