— Ты тоже, — Блэйр слабо улыбнулся. Канутус выдержал паузу.

— Знаешь, какой был мой первый раз?

— Откуда?

— Мне было четырнадцать. Отец продал сестру одному богатею, потому что нищета добивала нас, и он надеялся выручить хоть каких-то денег на зиму. Меня это взбесило, и когда я увидел, что лицо сестры опухло от побоев, я проломил мерзавцу череп топором. Ему, а затем и отцу, что решился наказать меня. И так мы остались вдвоём.

— Ужасная история, — отозвался Блэйр, вытянувшись на койке, и положив под голову руку.

— А как у тебя было?

Блэйр некоторое время молчал.

— Я убил рыцаря в лесу. Он и ещё свора ему подобных насиловали какую-то девушку. Не уверен, но кажется, она выжила.

— Это ты правильно, — одобрил Канутус, — я не считаю, что женщин нужно брать силой. Лучше лежать в постели с богиней, чем с рабыней. Понимаешь? Мы сами выбираем, кто перед нами. Богинь не насилуют. Их просят.

Блэйр ничего не ответил, хотя был и польщён таким одобрением его поступка. Тем временем Канутус продолжал болтать что-то про женщин, про то, что у него была одна, которую он обожал, но что в один день она ставила его ради другого. Он рассказывал про то, как путешествовал с сестрой и ещё несколькими удальцами, как они грабили проезжих на дорогах, как спускали деньги в кабаках и на рынках. Пожаловался, что сестра его в итоге сбежала с кем-то из членов банды, а он, в попытке выследить их, оказался в ловушке. Блэйр слушал, и слушали те, кто сидел в соседних камерах. Впервые за долгое время в их коридоре наблюдалось такое оживление. Закончив краткий пересказ жизни, Канутус начал травить анекдоты и со всех уголков полетели смешки. Даже Блэйр вновь приподнялся, расплывшись в улыбке и несколько благодарно взглянув на соседа. Канутус говорил так непринуждённо, будто находился в кругу друзей.

— Сегодня мы живы, а завтра можем быть мертвы. Так почему бы не использовать это время на что-то приятное? — отозвался он, когда кто-то из заключенных задал вопрос. «Интересно, кто из нас умрёт первым», — подумал Блэйр.

Глава 58 Дэррад

Глава 58 Дэррад

Они ехали несколько дней, и чем дальше дорога уходила на запад, тем хуже и безлюднее она становилась. Вскоре даже силуэт извилистой тонкой тропинки исчез из виду, и лошади пришлось топать по траве. В последние сутки Рин жутко психовала, фыркала, временами отказывалась ехать дальше, и Хааре с Леоссаром приходилось идти пешком, ведя нервное животное за узду. Местность делалась всё необитаемее. Увеличилось количество деревьев, странных колючих кустарников, которые Хаара никогда не видела прежде. Под ногами ни раз мелькали красные рогатые ящерицы, но через несколько часов и они перестали попадаться на глаза.