— Нужно вскрыть бутон.

— Зачем?

— Я слышу в нём что-то живое.

— Тем более давай уберёмся отсюда. Что, по-твоему, может быть в этом уродливом цветке? Чудовище, которое сожрёт нас? Подумай сама. Может, мы просто корм? Давай найдём воду, а потом…

Но Гелата уже приблизилась к растению. Она ступила на один из раскидистых листов, дошла до самого края и остановилась в тени соцветия. Подняв голову, девушка сосредоточилась на звуке и поискала глазами наиболее удачное для вскрытия место. Эдгар наблюдал издалека. Открыв шкатулку, Гелата достала клинок, покрутила его в руках, как будто пыталась удобнее схватить, и с некой опаской вонзила чёрное лезвие в бутон, не столь глубоко, чтобы задеть кого-то внутри, но достаточно, чтобы разрезать верхний слой. Это оказалось не так уж просто. Бутон был жёсткий, служивший своему растущему хозяину почти что панцирем, однако Гелата вскрыла его, и не успела отпрянуть, как её ногам, запутанный в паутине подобно жертве, свалился человек. Девушка ужаснулась. Вместе с тем наружу вырвался кислый тошнотворный запах. Гелата сморщилась, глядя на обездвиженное тело, выпавшее в позе эмбриона. Сдержав рвотный позыв, она сглотнула, приблизилась, и осторожно склонилась над неизвестным существом. Тук, тук, тук. Теперь Гелата отчётливо слышала сердцебиение. Кто бы это ни был, он живой. Тем же клинком Гелата осторожно разрезала паутину и, открыв своему взору обнажённое тощее тельце, убедилась в том, что это человеческое дитя — девочка.

— О боги… — простонал Эдгар, поначалу подумавший, что из цветка выпало нечто враждебное, — что за гадость? Что это?

Гелата дотронулась до девичьей ручки, но та не отреагировала. Складывалась впечатление, что малышка крепко спала. Она не была новорожденной, скорее выглядела лет на десять, и оттого у Гелаты возникло лишь больше вопросов. Намеренно ли кто-то спрятал её здесь, сожрал ли её цветок или она родилась в нём? Если третье, то как такое возможно? А если первое, то стало быть, прошло мало времени и где-то поблизости должны быть люди.

— Нужно отнести её в келью. — Наконец сказала Гелата, взглянув на перепачканное лицо Эдгара, выражавшее недоумение. — Кажется, она обычный человек.

— Обычный человек? — недоумённо переспросил юноша. — Обычные люди не появляются из огромных цветков рядом с заброшенными храмами. Обычные люди рождаются людьми в деревнях и городах, получают обычные имена и проживают обычные жизни. А то, что мы увидели сейчас — крайне необычно. Только вдумайся… сначала эти безумные иллюзии, или миры, в которые нас случайно забросило, теперь ребёнок из цветка-гиганта и всё это на фоне теории, что в твоём теле обитает неизвестный бог, или какое-то существо, что может убивать, не касаясь.