Я вытащила ложечку изо рта и с подозрением покосилась на Лидса.

– Давай… давай с этого момента схемы буду рисовать я?… я настаиваю!

– Нет, – я зачерпнула ещё десерта и медленно, смакуя, облизнула ложку. – Ты не нарисуешь так, как я… или… ты хочешь сказать, что я рисую…плохо…м-м-м?

– Нет! Вайю, – Геб мучительно подбирал слова, – так как ты… эм-м… так как ты, совершенно точно не нарисует никто! – нашелся он, наконец. – Но я делал заготовки почти декаду и… накопители стоят денег… больших денег… поверь мне…. тебе… схемы…

Я с любопытством наблюдала за тем, как он краснеет – кончики ушей заалели, но подбородок он выдвинул вперед упрямо – за свои артефакты будет стоять до победного.

– … я буду честен с тобой. До конца! – выдохнул Лидс, как перед прыжком в воду. – Вайю. Иногда нужен близкий человек, чтобы сказать… взгляд со стороны… чтобы сказать…я тебе очень сочувствую… очень… сочувствую, но…

– Но… – протянула я с интересом.

– …схемы – это не твое! Определенно.

* * *

– Проиграли, – констатировала я умиротворенно, устроившись на своем месте – между Фей-Фей и Маршей, на втором ряду – они потеснились быстро и …сразу отвернулись в разные стороны. Не разговаривают? Уже успели поругаться?

– Как ты догадалась, Блау? – съязвила Фейу.

– О, это было не сложно, – я отобрала веер у Фей-Фей и начала обмахиваться – после обеда стало очень жарко. – У сира Костаса покраснел кончик носа, и подрагивает нижняя губа. Вот так, – я смешно спародировала, но никто даже не улыбнулся. – Кантор хмурится так, что кажется сейчас грянет гром и пойдет дождь, хотя в Хали-баде не сезон дождей… хаджевцы, – я покосилась в сторону, прикрывшись веером, – лучатся самодовольством, но не ликуют. Выводы? Мы проиграли в чистую, а гении из сопредельного Керну града взяли одно из мест… но не белую мантию.

– Сира очевидность…

– Записи? – я проигнорировала ворчание Фейу и обернулась к Фей – должна же я знать, как проиграл цыпленок. Сестра вздохнула и согласно опустила пушистые ресницы – записи будут.

– Сир Садо… завалил Костаса, – тихо проговорила Фей. – Его голос был решающим…

– Злопамятная тварь, – пробормотала я тихо.

– Что? – Марша заинтересованно повернулась к нам.

– Творец не выдержал сияния начинающего творца…

Фейу хмыкнула.

– Леди Тир подала апелляцию, и сейчас общается с судьями, – продолжила Фей-Фей.