Почему нас не списали, когда умер отец? Было достаточного одного движения. Если бы Кораи могли – они бы взяли тогда наш кусок земли, но они не могли, и не могут – сейчас.

– Сейчас Самум. Сезон Бурь придет после и в городе будет полно песка. Потом наступит лето, Всему свое время. Время роду жить и время умирать.

– Вы предпочли, чтобы Блау умерли?

– Нет, – старик был категоричен. – Второй Юг не нужен никому. Мы до сих пор самые последние в Империи. И первые стали последними. Зачем разрушать? Когда можно привить к дереву новую ветвь? С сильной кровью… и ждать, когда появятся новые плоды? Созидать, а не разрушать. Возделывать сад, хранить землю?

Я вздернула бровь – старикан явно почитывает на ночь столичных поэтов.

– Кастус глупый мальчик, птичка, – взгляд Джихангира был острым, и я с большим трудом удержалась, чтобы не одернуть ниже рукава – он смотрел прямо на браслеты Арритидесов. – Он думал обмануть меня, нас… Но одному не выстоять в бурю, а тучи уже сгустились над Севером. Мы чтим клятвы. Вы просили помощи, и вы ее получили. Время отдавать долги.

Почему ты не сказал мне, дядя? Почему ты не предупредил?

– Дядя не рассказывал мне об этом.

– Двенадцать зим назад вы – род Блау – попросили о помощи, – старик опять очень неспешно затянулся, – и получили её. Вассалы, артефакты, голос в Совете. Мы – помогли, и сейчас время отдавать долги.

Я молчала, кальянный дым сладковатым привкусом оседал на языке, бубенчики танцовщиц звенели, барабаны ускоряли ритм, трещотки стучали все быстрее и быстрее.

– Кастус считал, что он – самый умный, птичка. Что он сможет избежать участи быть заклинателем, стать артефактором. Он всегда считал себя умнее других. Сбежать от ответственности, – протянул он по слогам и закашлялся от смеха, поперхнувшись дымом. – Но жизнь взяла свою плату. То, от чего он так долго и упорно бежал – ответственность за клан, за детей, за силу, с которой родился. Нельзя сбежать от ответственности, маленькая птичка, – произнес старик наставительно.

– Вы получили первого Наследника в женихи и право претендовать. Если у Акселя будет наследник… и с братом что-то произойдет, вы будете первыми в очереди, – произнесла я осторожно. – Это условие – плата о которой вы просили.

– Условия могут меняться, как и времена, кто знал, что из слабого светлого птенца вырастет сильная птица? Кто-то всё равно будет первым, птичка? Так почему не Кораи? Мои сыновья и внуки хороши… – Джихангир со сдержанной гордостью кивнул в сторону нижнего зала. – И в отличие от Кастуса и Вериди, мы сможем удержать землю. Мы уже делали это. Мы знаем, как.