— Что случилось? — участливо спросил Саша, неосторожно разбуженный ею.

— Она меня не узнает, — пожаловалась Таня, едва сдерживая подступившие слезы. До последнего надеялась, что все будет по-другому, но надежды не оправдались.

— Танюш. — Он улыбнулся и, придвинувшись ближе, крепко обнял ее. — Конечно, не узнает. Она же малышка совсем, да и в комнате темно…

— Я даже дотронуться до нее не могу… — Она тихо всхлипнула.

— Почему?

— Она плакать собирается.

— Ты просто трусиха, — рассмеялся Саша, встал с постели и подошел к кроватке. — И кто у нас тут собирается плакать?

Увидев его, Мила заулыбалась и потянула ручки. Он сразу же исполнил ее просьбу и вытащил из заточения. Они так органично смотрелись вместе, что Таня невольно испытала очередной укол ревности.

— Пойдем знакомиться с мамочкой? — мягко спросил Саша, но девочка явно не разделяла его энтузиазма. Прижалась щекой к груди и замерла, искоса поглядывая на Таню. — Милаш, не переживай, она не всегда такая рева. Сейчас вытрет слезы и улыбнется тебе, вот увидишь.

Он подошел к их кровати и сел в метре от нее. Таня торопливо вытерла слезы и попыталась улыбнуться. В душе творился полнейший раздрай. Так хотелось обнять свою дочку, зацеловать пухлые щечки, но она была вынуждена держать дистанцию, чтобы не навредить ребенку.

— Нужно всего лишь немножко времени и любви, она оттает и примет тебя, — прошептал он и нежно погладил Таню по щеке, стирая одинокую соленую каплю. — Все будет хорошо.

Мила внимательно следила за его действиями, но не предпринимала попытки отстраниться, все так же крепко держалась за папу.

— Дай руку. — Таня послушно вытянула ладонь. — Мил, давай потрогаем маму? Смотри, какое у нее красивое колечко есть, — покрутил блестящий камушек, привлекая внимание ребенка.

Девочка заинтересованно следила за переливающимися огоньками, воспользовавшись этим, Таня придвинулась чуть ближе и положила руку Саше на бедро. Постепенно Мила привыкла к постороннему человеку и немного расслабилась. Счастью Тани не было предела, когда дочка первый раз улыбнулась именно ей.

— Саш, ты видел? — восторженно воскликнула она и подняла на него глаза.

— Видел-видел. — Он чмокнул Таню в щеку, осторожно пересадил ребенка на кровать и поднялся. — Пойду приготовлю смесь.

— Стой. — Таня испуганно схватила его за руку. — А если она заплачет?

— Справишься. Я в тебе не сомневаюсь. — Саша улыбнулся и направился к двери, но вдруг обернулся и, лукаво усмехнувшись, добавил: — А еще ее надо переодеть.

— Са-аш, — прошипела Таня и покачала головой, поражаясь его выходке. Бросил ее на произвол судьбы! Она, конечно, не боялась собственного ребенка, но очень волновалась. Как будто в первый раз, только раньше дочка ей доверяла, а теперь приходилось завоевывать доверие заново.