Так они и выживали, пока на пятый день не пришла волна тьмы. Массовые галлюцинации заставляли людей делать страшные вещи. Кто-то убивал себя, а кто-то сходил с ума и лишал жизни тех, кто был рядом. Таких, правда, сразу связывали и запирали отдельно, но ещё одна встряска унесла жизни людей не только таким образом. После, когда люди стали приходить в себя и ложились спать, некоторые просто не просыпались. Их не забирала тьма, они не превращались в одержимых, просто смерть во сне, тихая и благосклонная.

— А потом пришли гномы, — продолжил свой рассказ Федор. — Вытащили нас из окружения, перебили всех тварей и предложили перебраться к ним. Правда, сразу бросалось в глаза, что к нам они относятся как-то неправильно, словно мы были навязаны, а им самим это и вовсе не нужно. Так и оказались здесь. Пятьдесят шесть человек, из которых мужиков, способных держать в руках оружие лишь двенадцать. Остальные женщины, старики да дети. Ну а дальше стали потихоньку вникать в то, что происходит. Необходимость во сне отпала почти полностью, стоило только убить несколько существ и получить пару уровней. Пришлось, правда, поработать на гномов, дабы заработать местные деньги, но это такая ерунда. Нам выдали кое-какое оружие и послали зачищать пещеры. На вырученные деньги мы оплачиваем комнаты, в которых ютимся по человек пять, да еду. С одной стороны живы, да и ладно, а с другой, думаю вам и самим всё понятно. Скажите лучше, такое повсюду? Или так повезло только нам?

— Весь мир погрузился во тьму, — ответил я мужику. — А в качестве бонуса пришла игровая составляющая. Ну, думаю, с этим вы уже разобрались. Из всего населения земли осталось процентов десять. Города теперь вотчина тварей, а выживают люди небольшими общинами, либо, если повезет, то большими и под защитой армии.

— Это... как же? — совсем потерялся Бук.

Дабы его успокоить, в разговор вмешался Макс. Он коротко, но достаточно ясно описал нашу жизнь, и наше обустройство. Ответил и на вопросы по поводу нашего здесь появления, но тут же обломал Стражем ворот. По мужику было видно, что он потерян, и потерян достаточно сильно. Если до сего момента у него еще была надежда, то сейчас её не стало.

В это время в разговор вмешался старейшина. Он присел напротив Макса, а следом за ним к нам подошел и трактирщик с подносом. На нем стоял большой графин с красной жидкостью, похожей на компот, две миски жаркое, что обещал Трогост и целая тарелка хвороста. Жаркое имело привычный для меня вид, а именно картошка с мясом и немного овощей. Запах от блюда исходил просто умопомрачительный, и я приметил, что Бук невольно сглатывает слюну.