Еще эти руки… Кому могло понадобиться их оставлять? Неужели, Орден и вправду вновь пытается восстановить силы? Я вспомнил о словах уебка Ковалевского. Он был одним из тех, кто родился с кровью берсеркера. Но ее было так мало, что он не мог называться медведем. Но и человеком не был. Этому отморозку удалось сколотить клан из себе подобных. Их оказалось намного больше, чем мы думали. Но все-таки они не могли соперничать по силе с настоящими берсеркерами. Если только… Он говорил, что их все больше. Чистокровных, таких как я, осталось действительно мало. У каждого из нас были кланы, но мы… Как и медведи, мы не любили жить толпой. Наверное, в этом и была наша ошибка. Слишком закоснели в старых порядках и устоях. Мы не любили что-то менять. Вырождались, боясь перемен.

Убив Ковалевского и его недоразвитого братца, я действительно мог спровоцировать войну кланов. У меня было достаточно людей, но жертвовать ими ради бессмысленной резни я не имел права.

Нужно дождаться Маттиаса. Можно сказать, я преподнес ему Шельзбург на блюдечке. Если война разразится, он должен будет прийти ко мне на помощь. Хотя, он тот еще псих. Пожалуй, даже бОльший, чем я. Кто знает, что взбредет ему в голову. Однажды он уже стал отступником, предав наши законы. Сейчас может поступить так же.

Но то, что он согласился приехать, уже многое значит. Я снова вспомнил слова Ковалевского. Что он твердил? Что задавит нас числом. И что у него есть поддержка, которую я не могу вообразить. Откуда? Он был обычным бандитом. Во влиянии и богатстве никак со мной несравнимым. У него не было и десятой доли моих ресурсов, так откуда, блядь, такая уверенность?! О какой поддержке он говорил? Я должен выяснить. Ответ на поверхности.

Не знаю почему, но неожиданно я вспомнил о сынке директрисы. Ублюдок где-то раздобыл зелье. Зелье, которые стоит немало, даже по моим меркам. Где он его достал? Не каждая ведьма способна его приготовить. Где он нашел ту, которая может?

Вот же идиот! Нужно было с самого начала подумать именно об этом. А его мотоцикл? Откуда у студента могла быть игрушка стоимостью в несколько сотен тысяч долларов? Не думаю, что его мамаша настолько богата.

Боже, помешавшись на Марине, я не видел и не слышал ничего вокруг. А ведь вот оно — все происходит под моим носом, а я ни черта не могу сделать, потому что совершенно озверел.

Вытащив телефон, я набрал Бориса. Сначала хотел Радвана, но в груди до сих пор жгло ревностью. Какого черта? Радван бы никогда не осмелился предать меня. Но я уже никому не верил. Казалось, что за моей спиной стоит невидимый враг, который только и ждет, как бы отобрать у меня Марину. Впрочем, враг действительно был.