Он тоже появился из-за угла и сонно озирался по сторонам, потирая глаза. Марина задержала дыхание. Мальчик, как и девочка, казался ожившей игрушкой. Он тоже был белокожим и черноволосым. Но уже сейчас было понятно, что он разобьет много девчачьих сердец своей необычной красотой.

Мальчуган зевнул и засопел:

— Папа, а Дедуска Мороз уже плинес подалки? — Он зевнул и поморщился: — Я хочу кушать.

Дагмар быстро подошел к нему и легко поднял, усаживая на руку. Дети устроились на нем так, словно ничего привычнее для них не было.

— Тогда идемте поедим, а потом разбудим маму и вместе поищем подарки, которые оставил Дед Мороз. Договорились?

— Ага! — Девочка кивнула, а мальчуган пристроил голову на плече у отца и прикрыл такие же пронзительно синие, как и у сестры глаза. — А когда будем будить Пашу и Гришу?

Дагмар пожал плечами, из-за чего она подпрыгнула и рассмеялась.

— Сегодня Новый год. Давайте разрешим им поспать подольше?

— Давай! — Девочка уперлась подбородком о макушку Дагмара и погладила мальчугана по голове. — Интересно, Дедушка Мороз исполнил мое желание? Мама сказала, что он может не выполнить, если в письме будет много ошибок. Но я четыре раза переписывала.

— А что ты пожелала? — Увешанный детьми, Дагмар уходил все дальше, а Марина жадно проводила взглядом его широкую спину.

— Чтобы была еще одна сестричка. А то три брата — слишком много! Мама сказала, что в нашем коллективе не хватает женщин!

Дагмар громко рассмеялся:

— Так и сказала?

— Да. Сказала, что устала нянчить всех вас. А зачем вас нянчить? Вы же не маленькие детки?

Дагмар снова рассмеялся. Он что-то ответил девчушке, но Марина уже не слышала что именно.

Она смотрела вслед ушедшему Дагмару, позволяя проникнуть в легкие аромату хвои, имбиря и сдобы. К стенам были прикреплены гирлянды с крошечными фонариками, которые радостно подмигивали. Глаза защипало от слез — наверное потому, что она слишком пристально на них смотрела.

Неожиданно видение начало тускнеть, превращаясь в туманную дымку.

— Нет! Стой! — Она потянулась рукой к еловым веткам, подвешенным к потолку. В них тоже заблудились золотистые огоньки. Их сияние становилось все более тусклым и прозрачным. — Я хочу… еще посмотреть…

Позади раздался отдавшийся эхом смех:

— Будешь смотреть, пока его убивают? А ты жестокая…