Опомнился лишь тогда, когда в дверях кухни ойкнула мама. А из коридора, донесся папин шёпот:

– Ну, чего тебя туда понесло, старая?!!

Но наваждение уже схлынуло. Я стоял, наверное, красный, как рак варёный. Да, что ж я творю-то?!! Что, вообще, со мной происходит?!! Валентин попытался было продолжить, да я не позволил. Упёрся в его грудь руками и яростно замотал головой:

– Не надо, Валентин Михайлович! Прекратите!

Однако, вовремя заглянула мама. Буквально, сама того не зная, спасла своего СЫНА от непоправимого шага. Не сунься она сюда, этот гад, возникни вдруг у него такое желание, мог бы разложить меня прямо на кухонном столе, а я под эйфорией даже сопротивляться б не смог. Тело хотело этого и было готово, потому что в трусах только что не хлюпает. Бежать мне отсюда надо и чем быстрее, тем лучше. Иначе сорвусь. Не удержусь на краю старой личности. Вот только, не могу этого сделать. Ещё не все дела закончены.

– Саша… Я хотел тебе сказать…

– Не стоит ничего говорить, Валентин Михайлович. Не надо.

– Я хочу разорвать отношения с Ольгой!

От его голоса по коже бегут мурашки, а два голубых омута снова засасывают в свою пучину. Закрываю глаза, а уши руками. Не хочу ни видеть его, ни слышать.

«Уходи! Уходи! УХОДИИИИ!!!» – думаю про себя.

Но, похоже, что я эти мысли ещё и озвучил заодно. Скорее, даже прокричал. От нервного напряжения, тело бьёт крупная дрожь. Прибежала мама с отцом и Стасей. Батя утащил зятя в прихожую. Оттуда доносятся приглушённые голоса обоих:

– Ну, что?!! Поговорил? Придурок!

– Владимир Петрович, да я ж ничего такого…

– Санчу колотит всю! Это, по-твоему, «ничего такого»?

– Да, что я сделал-то?

– Что мог, то и сделал. Поздравляю. Иди уже, деятель!

Щёлкнул замок.

– Подожди! – спохватился отец. – Ты ж так и не поел.

– Да, ладно, перебьюсь.

– Постой. Сейчас я с собой соберу.