– Да, не надо, Влади…

– Стой! Кому говорят? – и уже в кухню: – Анастасия, собери отцу поесть с собой.

– Хорошо, деда.

Дочь отлипает от меня и быстро исполняет просьбу. Выходит из кухни. Теперь из прихожей слышится ещё и её голос:

– Я тебя, конечно, очень люблю, папа! Очень-очень! Честно! Но, прости меня… Ты балбес!

Наступает напряжённая тишина. Дочь возвращается ко мне и снова обнимает. Снова слышится голос папы:

– Знаешь, иногда устами ребёнка, действительно, глаголет истина. Ты иди, Валя, иди. Пусть она в себя придёт. Дай ей время. Но сначала… – тут он переходит на шёпот, но мне почему-то, всё равно, слышно. – Разберись со своей… этой…

Как же трудно жить, когда собственному телу доверять нельзя. Впрочем, тело не моё. Вернее, теперь-то оно, конечно же, моё, но вот процессы, происходящие в нём помимо моей воли и на которые, при всём желании, повлиять нельзя, доставляют массу неудобств. Я не химик-биолог, а потому не могу знать, что там это самое тело выделяет, да вырабатывает. Но когда это происходит, контролировать себя уже невозможно. Возбуждение просто смывает разум куда-то. Здравый смысл, тупо, отключается. Глаза начинают видеть то, что хотят, просыпаются естественные инстинкты. Естественные для женщины, а не для меня. Хоть волком вой.

И ведь, не сказать, что сам исчезаешь куда-то в такой момент. Нет, ты остаёшься, просто, начинаешь идти на поводу инстинктов и сам же ещё помогаешь, безрассудно бросаясь в сладкую пучину возбуждения, тем самым всё усугубляя. Может быть, не влюбись я когда-то в свою Вальку до безумия и не окажись Валентин так на неё похожим, было бы проще. Но нет! Верхний ублюдок лёгких путей не выбирает. Видимо, так интересней ему. Веселее и увлекательней. Ну, а что? Смотреть, как я корчусь тут, разрываемый противоречиями, наверное, и правда интересно. Одно знаю точно. Надо держаться подальше от Валентина. Не дай Бог, оказаться с ним наедине и всё. Если я сам, как личность, ещё смог бы абстрагироваться от его колдовского взгляда, то тело этого не хочет. Оно, наоборот, к нему тянется, желает его, буквально вынуждая меня этому способствовать.

А вот то, что он сказал, перед тем как его батя в коридор утащил, очень важно. По ходу, мои действия на пляже, в совокупности со всеми остальными, дали более сильный эффект, чем я предполагал. Перестарался маленько, блин! Оно понятно, конечно, что благодаря моим стараниям и пригляду сверху, Саня выглядит на сегодняшний день просто замечательно. Однако ж, она не одна на всём белом свете такая. Найдутся на просторах Руси девки и посимпатичней, наверное. Всё дело в похожести. Практически в идентичности, как внешней, так и внутренней. От неё одни проблемы. Ну вот, зачем было такой загиб делать? Ладно уж, пусть бы, раз так приспичило поиздеваться, засунул меня в бабу, но другую. В какую-нибудь обычную девку или вообще в тётку зрелую. Психических мук и страданий реципиента столько же, зато проблем в разы меньше. В общем, я к тому, что надо спешить. Если Валентин, попрётся завтра и скажет змеюке, так, мол, и так, на этом, дескать, его полномочия, на счёт неё… ВСЁ! Случиться может… Да, что угодно может случиться! Ольга и так человек жестокий да беспринципный, к тому же женщина. А обиженная женщина, это, вообще-то, страшно. Тем более, если у этой женщины в руках все финансовые потоки предприятия и прямой доступ к счетам.