– Той ночью Цвета обратила меня, – произнес охотник, заставляя всех нас задохнутся от потрясения.

– Я вампир. Я все это время был вампиром.

Он произнес это вслух. Самую немыслимую фразу.

Кто-то из парней нервно хмыкнул. Я осознала, что с открытым ртом пялюсь на Гвоздя. Он, будто ощутив спиной мой взгляд, медленно обернулся и присел рядом, кладя руку на плечо Беса.

– Это была роковая ночь во всех смыслах, – произнес охотник. Все молча ждали его пояснений. – Драговы обратили мою жену, а та убила дочь. Многие из вас не знают, что я навещал их. Бес знал. И прикрывал меня. Но даже он не заметил изменений, когда однажды я вернулся домой… другим.

Он посмотрел на меня, но будто смотрел сквозь.

– Когда я увидел растерзанное тело дочери, словно окаменел. Я был слишком поражен, чтобы драться насмерть с женщиной, которую любил всю жизнь. Которая была смыслом моего существования. Я просто позволил ей сделать это. Она не хотела быть одной. Хотела забрать меня с собой. А я уже не видел света. Смысла. Я просто хотел сдохнуть. Она с невозмутимостью свернула мне шею. Ни единого проблеска эмоций. Ни капли сомнения. А когда очнулся – ее не было рядом. И что я чувствовал?

Он обвел своих собратьев насмешливым взглядом и пожал плечами.

– Ничего. Немного в горле жгло. Выпил крови коровы, и отпустило. Затем начал наблюдать. Я по-прежнему получаю большую часть энергии привычным для нас способом. Кровь мне нужна не чаще, чем раз в неделю. Но когда я ранен, она помогает быстрее регенерировать. Я не стал кровожаднее, ничтожнее, злее. Да я вообще не ощутил разницы. И не только я, верно?

Он с вызовом посмотрел на меня и улыбнулся.

– Ты холодный, – прошептала я и коснулась его руки. Температура его кожи никогда не причиняла мне дискомфорта.

– И смертельный для охотников яд меня не убивает, – добавил друг.

Значит, вот о каком сюрпризе говорил колдун. Я бросила быстрый взгляд на поле битвы, но у казанка никого не было. Мануэль бесследно исчез, остались лишь усыхающие трупы вампиров.

– Как. Это. Возможно? – тяжело дыша, выдал Барс.

– Ты нас разыгрываешь, верно? – предположил Кей.

Представляю, какое для них это потрясение. Долгие годы жить под одной крышей с вампиром, прикидывающимся их другом. Хотя… он всегда был их другом. Несмотря ни на что.

– Кровь, – произнес Череп, сощурив глаза. – В нашем холодильнике постоянно хранилась кровь.

– Это же для экспериментов, – перешел на фальцет Кей.

– Отчасти, – хмыкнул Гвоздь. – Я действительно пытался вывести формулу антивампиризма. Хотел искоренить это из себя. Возможно, вернуть Цвету.