Бессрочное, может быть снято

Вдобавок я накинул на игроков метки разорителей могил, которые никак не сказывались на их параметрах, зато понижали репутацию, а потом вытянул фламберг и широким боковым замахом рубанул свою обескураженную противницу. И – просчитался. Полукровка самым невероятным образом изогнулась, уйдя от клинка, и тут же атаковала сама. Первый удар пришёлся по запястью, и фламберг вильнул вниз, зарылся остриём в землю. Второй замах перечертил лицо, пробился через окаменевшую кожу и снёс мне четверть здоровья.

Больно не было, по щеке словно резиновым шлагом приложили, но ловкая бестия вполне могла измордовать меня до смерти, просто уклоняясь от выпадов, и я отпустил рукоять фламберга, шибанул магией.

Белое пламя!

Урон: 40

Вспышка заставила полукровку взвыть и отпрянуть; моё подскочившее восприятие позволило заметить, что шкала её здоровья просела на треть. Но присутствия духа эльфийка не потеряла и ринулась в яростную атаку; лёгкий клинок в её руке замелькал со скоростью ножа миксера.

Удар! Удар! Удар!

Первый выпад я блокировал предплечьем, второй едва не перебил ключицу, третий самым кончиком чиркнул по шее – если б не каменная кожа, то неминуемо потекла бы кровь, да и так лишь чудом отшатнулся, не позволив рассечь гортань.

Пыльное облако понемногу оседало, от соседних могил доносился шум схватки, но я не мог даже мельком взглянуть в ту сторону, было просто не до того. Кинул бы в раскрасневшееся лицо противницы пригоршню могильных червей, но увернуться от них не составляло труда, поэтому для начала ударил костяным обломком. В последний миг полукровка уклонилась от магической атаки, тогда я собрался с силами и отправил в неё сразу два сгустка белого пламени. Завоняло опалёнными волосами и горелой плотью, а эльфийка взвыла и вдруг прыгнула вперёд, шибанула меня в грудь обеими ногами.

Я никак не ожидал подобной прыти от едва живой противницы, запнулся о могильную плиту и завалился на спину. Обожжённое лицо полукровки перекосилось в жуткой гримасе, она вскинула перехваченную обеими руками саблю, и тогда за ней возник Авель. Кисть мага крови окутало рубиновое свечение, он ударил под левую лопатку жертвы, а потом резко отпрянул, сжимая в пальцах ещё трепещущее сердце.

Тело эльфийки осыпалось прахом, на могильную плиту со стуком упало какое-то оружие, а мой союзник ухмыльнулся.

– Филиппинские хилеры такое не покажут! – объявил он с самодовольным видом. – Крутое фаталити, а?

Добил Авель полукровку и в самом деле на редкость эффектно, но меня куда больше волновало противостояние Августа с клириком и воином-полуорком. Впрочем, беспокоился напрасно: паладин уверенно теснил лишённого доступа к божественной магии жреца, а темнокожего громилы и вовсе нигде не было видно.