— А Луиза? Ей грозит наказание? Она ведь незарегистрированный глушитель и использовала свой дар нам во вред.

— Обойдется без наказания. Ее зарегистрируют и будут держать под наблюдением какое-то время.

— Мастерская Жакемара погибла, верно? Клад пропал. Город все же остался без средств.

— Форс уже ведет переговоры с инвесторами, чтобы начать осушение подземелья.

Они опять замолчали.

Подошел проводник и забрал билеты. Оказалось, что ехать придется в отдельных купе первого класса. Аннет отчего-то полагала, что Максимилиан захочет провести время в дороге рядом с ней, не расставаясь ни на миг, и ошиблась.

Ну и ладно. Даже к лучшему: гадкая простуда набирала обороты, ломило кости, голова стала легкой и горячей.

Аннет осторожно потрогала распухший нос. Теперь он размерами напоминал призовую свеклу Пендельфедера, и цветом, вероятно, тоже.

Нет, таким чудовищем на глаза Максимилиана показываться не следует. Аннет твердо решила, что будет сидеть в купе безвылазно, до самой столицы. Пускай Максимилиан хорошенько соскучится по ее обществу. Может, тогда он поймет, что…

Аннет оглушительно чихнула.

— У тебя опять нет платка? — поинтересовался Максимилиан рассеянно, думая о чем-то своем. — Вот, возьми мой. Велю проводнику принести тебе липового чая. Иди к себе и не открывай окна. Сквозняк тебе сейчас противопоказан.

С этими словами он ушел, а Аннет в одиночестве вошла в купе, уселась у окна и надулась.

Никаких сомнений — Максимилиан ее избегает! Не хочет ее видеть. После всего, что им довелось пережить! Это невыносимо. Одно дело, что она решила отказаться от его компании, но совсем другое, что он тоже это решил!

Поезд дернулся, вокзал поплыл, застучали колеса. Скоро Фрибур остался позади, а горный пейзаж сменился долинами. Погода испортилась. Солнце исчезло, небо затянули тучи. Но куда им до тех туч, что собрались на душе Аннет!

Следующие два дня оказались самыми скучными в ее жизни. Она сидела взаперти и читала газеты, которыми снабдил ее проводник. Максимилиан иногда заглядывал, чтобы поинтересоваться, как она себя чувствует. Получив вежливый ответ, отдавал шоколадку или коробку конфет и исчезал.

Проходя мимо его купе, Аннет видела в полуоткрытую дверь, что Максимилиан сидит, обложившись кипами бумаг, и увлеченно их изучает. Он был очень занят. На станциях отправлял посыльного на телеграф или сам выходил на вокзал, чтобы сделать телефонный звонок. В вагоне-ресторане приглашал за столик попутчиков — бизнесменов и богатых аристократов — и вел с ними долгие разговоры о биржевых котировках, аукционах антиквариата, охоте и горнолыжном спорте. Это был его мир и его привычная жизнь, в которую ей не было хода.